Бывшие наркоманы. Мифы и жизнь. Прочти, это твой шанс!
Содержание:
- Мифы о бывших наркоманах
- Можно ли бросить тяжёлые наркотики?
- Воспоминания бывшего наркомана
- У тебя нет близких, кто бы мог помочь тебе?
- Наркоманы после реабилитации. Кто мы сейчас?
- Что нас сейчас объединяет?
- Стать бывшим наркоманом возможно!
Мифы о бывших наркоманах
Всегда говорили, что бывших наркоманов не бывает. Наркоман перестаёт употреблять наркотики только умирая. Я много раз пробовал перестать разрушать себя наркотиками, но у меня ничего не получалось.
Только Анонимные Наркоманы помогли мне прекратить употреблять и научиться жить по-новому.
Когда бывшие наркоманы собираются, чтобы поддержать друг друга в трезвой жизни, это действительно работает. Никто другой: ни врачи, ни близкие – не могут так понять зависимого, как такие же, как он, бывшие наркоманы.
Помогая другим и получая помощь, работая по Программе 12 шагов, участвуя в жизни Анонимных Наркоманов, можно научиться жить трезвым и справляться с самыми разными сложностями, не употребляя.
Можно ли бросить тяжёлые наркотики?
Когда люди узнавали, какие наркотики я употребляю, большинство говорили, что я безнадёжный человек, а точнее – безнадёжный наркоман. Все считали, что с такими тяжёлыми наркотиками невозможно завязать.
Когда мои близкие узнали, что я употребляю, принудительно закрыли меня в больницу. Точнее будет сказать, что меня закрывали в больницы, потому что я бывший пациент не одного лечебного заведения. Но выходя оттуда, я снова шёл за наркотиками.
У меня не было желания завязать с наркотиками, и я считал, что смогу перестать употреблять, как только захочу. Так продолжалось долгое время: я употреблял, пока близкие не заметят этого, потом меня клали в больницы, я проходил лечение, но после него снова кололся. Бывшие для меня уже привычными, эти события повторялись снова и снова.
Потом я дошёл до такого состояния, в котором мне было сложно отрицать проблемы, вызванные наркотиками — сложности, бывшие у меня с правоохранительными органами, с финансами, со здоровьем. Я чувствовал себя уже плохо и употреблял не для того, чтобы получать удовольствие, а чтобы иметь возможность поспать, поесть, чтобы иметь силы двигаться дальше в поиске денег, веществ.
Я пришёл в такое состояние, в котором у меня появилось внутреннее желание что-то делать с моей зависимостью. Я приехал сам в больницу и сказал: «Сдаюсь! Кладите меня. Что надо делать?»
Я отлежал курс, мне сняли физическую ломку, и я уходил из этой больницы с полной уверенностью и пониманием того, что больше я не хочу и не буду травить себя наркотиками. Но через какое-то время снова вернулся к веществам. Зависимость оказалась сильнее, чем я думал.
Я не мог себе объяснить, по какой причине я снова употребил, что произошло. Это было сильнее меня. Я не решал, буду я это делать или не буду, я просто шёл и употреблял.
Мне казалось, что выхода нет, что жизнь моя закончится: либо я убью себя наркотиками, либо меня посадят, либо положат в психушку.
Я периодически ложился в больницу, чтобы сбить дозу, снять ломку – и потом снова кололся. Меня брали не во все больницы, потому что я употреблял тяжелые наркотики. Не везде брались меня лечить.
И вот в очередной больнице, где я был постоянным гостем, главный врач рассказал мне про своего друга. Тот бывший наркоман, теперь трезвый, потому что нашёл Сообщество АН.
Я не понимал, зачем врач мне это рассказывает.
Потом он предложил мне после детокса полежать в реабилитации. Я сам уже знал, что своё отторчал, и доктор тоже говорил: «Ты устал от этого употребления, попробуй лечение в реабилитации».
Я согласился. Отлежал в реабилитации две недели, и за это время у меня отложилось в голове, что дело не в том, что я плохой или у меня нет силы воли, у меня есть болезнь – зависимость. И это заболевание сильнее меня, поэтому не я решаю, буду ли я разрушать себя наркотиками или не буду.
Я принял и запомнил эти сведения, бывшие для меня большим облегчением.
Воспоминания бывшего наркомана
Первое время, когда только перестал употреблять, периодически приходили мысли о том, что в бывшей до этого жизни я чувствовал себя лучше. Часто возникало состояние тяги. Хотелось снова употреблять.
Я ходил на собрания Анонимных Наркоманов, где собирались такие же, как я, бывшие наркоманы, сумевшие бросить. С помощью АН я проживал эти состояния.
И сейчас изредка бывает, что появляется какая-то тяга, но теперь я отношусь к этому спокойнее. Странно было бы, если бы наркоманам не приходили мысли о том, как жилось когда-то с наркотиками.
Болезнь зависимость осталась со мной. Но что по-настоящему важно: навязчивое желание употреблять, всегда бывшее со мной, теперь меня покинуло.
У тебя нет близких, кто бы мог помочь тебе?
Последний мой детокс, где мне рассказали про Анонимных Наркоманов и предложили полежать в реабилитации, был платный.
У меня не было денег на продолжение лечения, о чём я сказал врачу.
Нужна была помощь близких. Доктор поговорил с моей сестрой, рассказал ей о возможной реабилитации, о том, что у меня есть желание выздоравливать, но нет финансовой возможности. Сестра согласилась помочь, она оплатила моё лечение в реабилитации.
Я лежал там недолго, после чего вышел и начал ходить на группы. И до сих пор хожу.
После реабилитации, чтобы сохранить трезвость и научиться жить по-новому, необходимы группы. Ведь в реабилитации – только начало, вся жизнь с её трудностями и радостями, болью и победами – потом.
Бывших наркоманов ждут годы трезвой жизни, для которой потребуется много сил, поддержка, свежие идеи, новые ценности. Я получаю всё это в Сообществе АН.
Наркоманы после реабилитации. Кто мы сейчас?
Я вышел после реабилитации – это было тяжёлое для меня время, трудный период. Все проблемы, бывшие у меня в употреблении, никуда не делись, они так и остались после выхода из реабилитации.
При этом само состояние было очень шатким, потому что мне приходилось заново учиться жить, без возможности обезболиться наркотиками. Мне было очень непросто.
Я ходил на группы каждый день на протяжении трёх месяцев. Не понимал, зачем мне это надо. Каждый раз приходили мысли, что надо бросить этот путь, что мне он не подходит, не нравится, что мне сложно. Несмотря на сомнения, бывшие в моей голове, я продолжал посещать собрания.
Я приходил на группы, видел там таких же, как я, бывших наркоманов, которые остаются чистыми – и не шёл за наркотиками.
Единственное, что меня цепляло на этих группах – их эффективность. Для меня это было необъяснимо. Я пытался логически понять, как это работает, но не мог.
Я прихожу на группу, сижу там один час пятнадцать минут с бывшими наркоманами, выхожу – и не еду употреблять. Это удивительно. Мысль о том, что это работает, давала мне силы на следующий день снова прийти на собрание.
И вот на протяжении почти одиннадцати лет я так же хожу на группы. Сейчас реже: два или три раза в неделю. И моя жизнь поменялась.
Раньше я мечтал о той жизни, которой сейчас живу. Я благодарен за те возможности, которые есть у меня: жить так, как нравится мне. Я принят в социуме, я полезный член общества.
Раньше этого не было из-за наркотиков, я был одним из тех наркоманов, от которых все сторонятся. Если я брал деньги в долг, я их не отдавал. Я вёл аморальный образ жизни, от которого мне самому было стыдно. Совершал поступки, бывшие для меня неприемлемыми, ради того, чтобы достать и употребить необходимые мне вещества. На сегодня мне не нужно этого делать.
Я свободно смотрю людям в глаза, не боюсь, что меня где-то ищут правоохранительные органы. Моя жизнь очень сильно поменялась. И она продолжает меняться до сих пор.
Хоть всё так же есть трудности, есть проблемы жизненные, что-то идёт не так в работе, с финансами, в отношениях. Но на сегодня нет бывших для меня привычными раньше неприятностей, связанных с наркотиками: мне не надо употреблять, чтобы убежать от проблем, не думать о них.
Теперь, что бы ни происходило в моей жизни, я не еду за наркотиками, не звоню барыге и не спрашиваю про вещества, которые употреблял много лет.
Я не знаю, как это работает, но на своём примере могу сказать, что Анонимные Наркоманы помогли мне прекратить употреблять и научиться жить без наркотиков. Программа Анонимных Наркоманов работает для меня уже много лет.
Что нас сейчас объединяет?
Мы все очень разные — бывшие наркоманы, приходящие на собрания АН.
Среди нас есть люди юные и уже в возрасте, богатые и со скромным доходом, мужчины и женщины, прошедшие долгий путь употребления тяжёлых наркотиков и те, кто быстро нашёл выход. У нас разные профессии, уровень образования, интересы и круг общения вне групп.
Что же объединяет бывших наркоманов, многие из которых давно уже чистые? Желание продолжать жизнь без наркотиков.
Ведь можно проживать любые трудности и не бежать употреблять. Я могу прийти на группу, где такие же, как я, бывшие наркоманы.
Среди них есть люди, уже бывшие в подобных ситуациях, они могут поделиться опытом.
Эта поддержка бесплатна и доступна всем наркоманам, которые хотят прекратить употреблять.
Мы хотим жить трезво и счастливо – это и объединяет нас.
Стать бывшим наркоманом возможно!
Наркоманы, у которых есть желание бросить наркотики, всегда могут прийти на группу, посмотреть, послушать. Если понравится – можно остаться, если не понравится – можно идти дальше.
В Анонимных Наркоманах никто никого не держит, ничего не навязывает. Я вот попробовал – и мне это помогло. Все эти одиннадцать лет Анонимные Наркоманы помогают мне оставаться трезвым.
Если вам нужна помощь в том, чтобы попасть на группу, или какая-то дополнительная информация, можно задать свои вопросы по телефону: +7(495)505-33-96
«Выздоравливающие наркоманы — люди с высоким уровнем эмпатии» | Статьи
Рост числа наркозависимых и алкоголиков остается огромной проблемой для большинства развитых стран мира, не исключая и Россию.
То, что раньше считалось личной проблемой, сегодня воспринимается как тяжелый недуг, в лечении которого заинтересован не только сам больной, но и всё общество. Как лечат в наши дни алкоголиков и наркоманов, «Известиям» рассказал заведующий социально-психологической службой ГБУЗ «Московский научно-практический центр наркологии ДЗМ» Андрей Новаков.
— Сегодня в условиях рекомендованной изоляции отменяются многие общественные мероприятия. Выздоравливающие наркозависимые тоже временно не могут собираться для групповой работы. Это создает дополнительные стрессовые обстоятельства?
— Конечно, это может негативно отразиться на подвижной психике зависимых людей, которые нуждаются в регулярной групповой терапии и поддержке, она вообще считается самым эффективным методом в наркологии. Но есть выход — онлайн-конференции, которые, конечно, не дают того мощного энергетического эффекта, но выручают в особых условиях временной изоляции. У нас в МНПЦ наркологии мы сделали такие конференции, при этом сохранили и индивидуальное психологическое консультирование по расписанию.
Сейчас это хороший вариант для всех, в том числе и для выздоравливающих зависимых.
— В общественном сознании наркологическая клиника до сих пор последнее место, где человек хотел бы оказаться, хуже только психиатрическая и тюрьма. Понятно, что это связано с тяжелым анамнезом советского времени, но не может же ничего не меняться?
— У отечественной наркологии, которая долгое время была закрытой системой с использованием принудительного труда пациента (ЛТП, лечебно-трудовые профилактории), непростая репутация. Но посмотрите сами, в 2014 году в Ступино открыли загородный реабилитационный центр «Остров». Он и на больницу-то не очень похож: свободный вход и выход, ворота открыты, вокруг чудесный подмосковный пейзаж, неподалеку церковь, на территории творческий клуб и фруктовый сад. Конечно, это не уровень комфорта какого-нибудь люксового пансионата, но и люди сюда приезжают не отдыхать, а работать со своими состояниями и выздоравливать.
Пациенты реабилитационного центра «Остров» в Ступино
Фото: Этери Чаландзия
Многие сотрудники сами из числа выздоравливающих с устойчивой многолетней ремиссией, пациенты и персонал понимают друг друга, знают, через что кто прошел, не на словах, а на собственном опыте.
Там нет никакого насилия и унижения, только дисциплина и договор соблюдать обязательства и правила. Такие центры открываются по всей стране, и они не имеют ничего общего со стигматизированной наркологией прошлого.
— Говорят, в мире есть реабилитационные центры для зависимых, где свобод еще больше и людям даже разрешают выпивать.
— Есть такое место. В Италии, недалеко от Сан-Марино, есть знаменитая коммуна Сан-Патриньяно. Там 3,5 тыс. выздоравливающих живут практически на полном самообеспечении. Они выращивают оливки и виноград и делают свое вино и масло, работают на конюшне, у них школа воспитания лабрадоров-поводырей, есть свои пиццерии и медцентры. Люди там находятся на излечении в течение четырех лет и за это время могут получить около 30 различных профессий на выбор. И вот у них по случаю за обедом не возбраняется выпивать немного вина. Казалось бы, это идет вразрез с основным правилом трезвости выздоровления, но в коммуне говорят, что они итальянцы, вино — часть их культуры, им можно.
Место очень популярное, к ним приезжают со всего мира, они проводят фестивали сбора урожая, различные конференции и тренинги. В 80-х, когда в стране начался героиновый бум и эпидемия ВИЧ и поселенцы поняли, что на своих оливках и лабрадорах сами не протянут, они открыли медицинский центр, с финансированием которого их поддержал Ватикан. Многие так прирастают к этой жизни, что после четырех лет реабилитации создают семьи и остаются в коммуне. Поэтому там так много излечившихся — порядка 70%, нетравмирующая изоляция и вино по праздникам.
Министр внутренних дел Италии Маттео Сальвини во время визита в коммуну Сан-Патриньяно, январь 2020 года
Фото: ТАСС/Zuma
— Программу выздоравливающих анонимных алкоголиков (АА) разработали два американца, Билл Уилсон и Боб Смит. В 1935-м появилось сообщество АА, в декабре 1938 года были написаны программные «12 шагов» выздоровления. Позже, в 1953 году, появились анонимные наркоманы (АН).
В чем «фишка» этого метода и почему он так эффективен и популярен спустя почти сто лет?
— Даже те, кто далек от проблемы, наверняка видели в кинофильмах, как проходят эти собрания. Собираются зависимые, алкоголики, наркоманы, игроманы, сексоголики и по очереди, представляясь по имени, рассказывают о себе. Идея о том, что откровенный разговор в кругу себе подобных может иметь мощный терапевтический эффект, пришла в голову Биллу Уилсону, который сам был алкоголиком, он поделился ею с Бобом Смитом, тоже страдавшим от злоупотреблений спиртным, вместе они пришли к третьему пьянице, четвертому, пятому, и спустя почти сто лет в эту программу оказались вовлечены выздоравливающие зависимые из 141 страны.
Единственное и главное условие сообщества — желание бросить пить и употреблять. 12 шагов, по которым выздоравливают зависимые, частично основаны на библейских истинах, частично на принципах психоанализа. Билл Уилсон переписывался с Карлом Юнгом, и вместе они обсуждали необходимость привнесения духовной составляющей в программу лечения зависимостей и компульсивного поведения.
В России сообщества АА и АН появились в 1988 году, мы много лет сотрудничаем с группами само- и взаимопомощи, есть прекрасный проект «Отметка» — наши выздоравливающие приходят на собрания и после группы отмечаются у ведущего.
— Существует категория зависимых с психиатрическим диагнозом, в чем специфика их выздоровления?
— Есть люди, которые употребляли медицинские препараты, в результате стали зависимыми, но отказались от употребления и выздоравливают в чистоте, а есть люди, которые в силу диагноза вынуждены пожизненно принимать лекарства. Они хотят выздоравливать в сообществе анонимных зависимых, но не могут придерживаться абсолютной клинической чистоты и не могут и не должны отменять курс на фоне видимого улучшения состояния. Для них стали открывать специальные группы, есть, например, московская группа «Космонавты».
У таких ребят много проблем, которых нет у других выздоравливающих. Не все могут в одиночестве выходить из дома и самостоятельно добираться на собрания, их надо сопровождать, другим сложно признать свое нездоровое состояние и справляться с чувством вины за то, что они вынуждены принимать препараты.
Фото: Depositphotos
Всегда есть опасность злоупотребления. Человеку выдают лекарства, он вместо одной таблетки принимает на ночь две, впадает в эйфорию, кайфует и не спит. Необходимо соблюдать правила медикаментозной гигиены и подключать социальных работников. Выдавать ограниченное количество препаратов, следить, чтобы такие больные не кооперировались между собой и не копили корректоры и антидепрессанты в «общак».
В дневных стационарах психиатрических больниц к ним приставляют социального работника, с ними индивидуально работают психотерапевт и психиатр плюс психотерапевт из наркологии. Это затратно и финансово, и с точки зрения человеческих ресурсов, но нам важно, чтобы люди выздоравливали, а Москва — город больших возможностей. Те, которые есть, мы используем.
— Знаете, люди в таких случаях часто говорят, что вместо того, чтобы спасать «торчков», пустили бы эти деньги на нужды здоровых людей…
— Вы помните фильм «Джокер»? С чего там всё началось? Нездоровому человеку перестали оказывать минимальную помощь, лишили одной психотерапевтической сессии в неделю и пары таблеток, и к чему это в результате привело? Пока город финансирует подобные социальные программы, мы будем использовать все возможности.
— Какие, например?
— Например, город выделил нам деньги на программу арт-терапии для зависимых «Потому что ты нужен…». Сначала мы рассчитывали включать в нее детей и подростков с ментальными нарушениями, позже к ним присоединились и взрослые пациенты. Несколько театров и музеев, включая Геликон-оперу и Музеон поддержали инициативу, пациенты ходили на спектакли, спектакли привозили в наш загородный реабилитационный центр «Остров» и детский центр «Квартал», а в начале марта выпускники «Квартала» — дети 14–18 лет поставили спектакль «Маленький принц» и сыграли на сцене Белоколонного зала княгини Шаховской в Геликон-опере. С начала участия в проекте — с 2018 года — девять из 10 человек из этой группы до сих пор остаются в устойчивой ремиссии, многие пошли учиться на режиссуру.
Понимаете, в процессе выздоровления человек избавляется от физической зависимости, уходит его привычный образ жизни и образуется пустота. Если ее не заполнить, рано или поздно есть риск, что он вернется к употреблению. Чем заполнять этот вакуум — тоже большой вопрос. Ставка на арт-терапию делается неслучайно. Мы не только теоретически знаем, что искусство развивает человека, мы видим это на примере наших больных, многим из которых программы театротерапии, кинотерапии, дизайнер-терапии помогают опробовать новый путь и смысл жизни и поверить, что они могут не только употреблять, но и реализовываться в творчестве.
Показ спектакля «Тесто» для пациентов Научно-практического центра психического здоровья детей и подростков им. Г.Е. Сухаревой в рамках проекта по арт-терапии «Потому что ты нужен…»
Фото: ГБУ «НИИОЗММ ДЗМ»/niioz.ru
— Есть ли у выздоравливающих наркоманов какие-то предпочтения в выборе профессии?
— Выздоравливающие наркоманы — это, как правило, люди с высоким уровнем эмпатии, для них логично работать в, скажем так, эмоциональной сфере.
В процессе выздоровления они часто уходят в рехабы, в дома и пансионаты для престарелых, работают с пожилыми людьми с возрастными патологиями, их много в программах ВИЧ-профилактики и даже в похоронных агентствах.
Мы как-то проводили опрос наших выпускников: кем вы хотите работать? Самыми частыми ответами были: консультантом по химической зависимости, психологом или психотерапевтом. И это востребовано, поскольку сегодня, к сожалению, огромное количество людей наркотизируется.
— Насколько я знаю, в разработке отечественных программ реабилитации часто учитывается опыт других стран. Какой и как именно?
— Когда в Северной Европе столкнулись с волной массовой наркотизации среди молодежи, неправительственная организация «Европейские города против наркотиков/ECAD», в которую входит и Москва, разработали проект Smart. Со школьником заключают, по сути, договор, он подписывает добровольное согласие, и, если он не курит и проходит регулярное тестирование, он получает возможность бесплатного посещения спортивного зала, участия в поездках и возможность одеваться со скидкой в крутых спортивных магазинах.
Мы применили их опыт в работе со взрослыми людьми, приходящими в программу амбулаторной реабилитации. Социально-психологическая служба заключает с зависимым пациентом терапевтическое соглашение, при котором он обязуется не употреблять, а мы берем на себя ответственность представлять его интересы в суде, в опеке, помогаем в вопросах восстановления родительских прав, трудоустройства, снятия с учета, выдачи положительных характеристик. Здесь всё честно: если человек соблюдает договор — мы вместе, если начинает употреблять — поддержка прекращается и, увы, запускается механизм социального прессинга со стороны надзорных органов.
— В программе реабилитации бок о бок оказываются абстиненты и выздоравливающие зависимые. Это не опасно для тех, кто находится в длительной устойчивой ремиссии?
— Риски всегда есть, но многими волонтерами и соцработниками движет энтузиазм — если ты сам встал на путь выздоровления, хочется и других спасти. Ты понимаешь этих людей как никто другой, они часть твоей жизни, в употреблении вы постоянно были в некоем событии, у вас не было этой невыносимой рутины повседневности.
Для наркомана, который не выздоравливает, в обычной жизни всё тускло, серо и безжизненно, не хватает красок и ощущений.
Фото: Depositphotos
— А при употреблении хватает?!
— Конечно. Наркоман же постоянно что-то «мутит», что-то предпринимает. Чтобы достать наркотик, он должен быть в постоянной «движухе» — что-то украсть, кого-то обмануть.
Почему наркоманы, сидящие на так называемой заместительной терапии, живут как волки в зоопарке? У них нет возможности «мутить», они теряют привычный наркоманский драйв, им их мясо дают за просто так, никакой охоты, лежишь и получаешь свое. Ну употребил и употребил. Разве это сравнится с привычной жизнью наркомана в употреблении! Это убивает, но это и становится привычкой.
Часто у многих эта привычка к постоянному «замуту» сохраняется в выздоровлении. Когда моя коллега, выздоравливающая зависимая, сегодня соцработник, просит меня: «Помоги мне, пожалуйста, трудоустроить выпускников из моей малой психотерапевтической группы, я за них переживаю», потому что она заботится о каждом, буквально о каждом из них, это тоже «замут» в ее чистой жизни.
Если человек, преодолевающий зависимость, находит полезное в обществе применение своей активности, это круто. Выздоровление не должно быть невыносимым, жизнь должна быть яркой и событийной. Рутина и повседневность убивают. И не только наркоманов, кстати.
— Сегодня врачи-наркологи всё чаще говорят, что «легалайз» за границей привел к неожиданным и нежелательным последствиям. Это так?
— В Колорадо в 2014-м за год от продажи лицензий на выращивание конопли, продажи сопутствующих продуктов и продажи марихуаны в медицинской сфере в казну штата поступил миллиард долларов. Так вот половину этих средств пришлось сразу потратить на профилактику в учебных заведениях. Экспертная группа ученых из медицинской школы университета Колорадо под руководством психиатра Шона Ленуэ подтвердила, что одновременно с «легалайзом» резко подскочило количество употребляющих 12–25 лет. Ожидалось, что легализация марихуаны позволит снизить употребление алкоголя, а вместо этого люди стали переходить на другие наркотики, наводнили рехабы, увеличилось количество преступлений и одновременно случился частичный опиоидный кризис.
Очередь из покупателей у магазина, легально продающего марихуану, Портленд, США
Фото: REUTERS/Steve Dipaola
Сегодня многие врачи изучают статистику и исследования и хватаются за голову. Нет никаких показателей уменьшения употребления, зато очевиден вред для организма: разрушение сосудов, эмфизема легких, аллергия, снижение зрительного восприятия и притупление реакций — полно последствий. Произвели какие-то совершенно ненаучные исследования, что при крайней степени истощения марихуана стимулирует аппетит, и решили прописывать «траву» для больных раком и СПИДом. Теперь представим себе старика в хосписе, который умирает от онкологии. Кто-нибудь задумывается о том, что человек будет испытывать от такого «лечения»? Марихуана — это же не «легкий наркотик», как многим кажется. Действующее вещество может вызвать депрессию, тревожные расстройства, навязчивые состояния, обсессивно-компульсивное расстройство, особенно если в ней есть синтетические добавки.
— Героин был когда-то создан как лекарство от кашля, сегодня говорят о возможностях психоделиков в борьбе с никотиновой зависимостью и депрессией. Что вы думаете о применении запрещенных препаратов для лечения, в том числе зависимостей?
— Это соблазнительно, но список препаратов и веществ, которые вызывают наркозависимость, составлен совсем не случайно. В свое время пробовали бороться с алкоголизмом с помощью морфия. Марина Влади лечила Высоцкого от алкоголизма в морфиновой клинике во Франции, но что с ним стало в итоге — он превратился в настоящего опийного наркомана. Да, какое-то время после лечения он был на подъеме, у него открылось второе дыхание, но потом всё покатилось под откос. Он сидел на так называемом «стекле», однопроцентном ампулированном промидоле, добывал его у врачей в Москве и, как мы видели в фильме «Спасибо, что живой», ездил в Узбекистан в поисках опия-сырца. В результате мы знаем, чем всё кончилось.
Любые эксперименты с психоактивными препаратами — это огромный риск. Проблема в том, что, как говорят наркоманы, одного раза бывает слишком много, а тысячи всегда мало. А конец всегда один и тот же: тюрьма, больница, смерть.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
У синтетических наркоманов первым исчезает рассудок
Наркомания – опасное хроническое заболевание, бич современного общества. Каждый день в мире появляется новый, и, зачастую, ещё более опасный наркотик. Безусловно, каждому наркоману нужно лечение. Помочь в этом могут опытные специалисты – психологи-наркологи. Психолог кабинета профилактики наркологических расстройств Вячеслав Варушичев в интервью корреспонденту РИА VladNews рассказал, как наркомания может привести к инвалидности и какими бывают «немирные» методы профилактики наркомании.
– Вячеслав Леонидович, расскажите, что привело вас в наркологию?
– Обстоятельства сложились так, что в 2001 году нашему заведующему понадобился консультант. У меня к тому времени уже было высшее образование, определённый жизненный опыт.
В тот момент у меня был выбор – либо я мог пойти в моря, сопровождать грузы либо в наркологию консультантом. Но в морях пьют очень сильно, поэтому я решил поберечь своё здоровье и пойти работать в медицину. Пусть и за меньшие деньги, зато спокойнее за здоровье.
– Каких наркоманов на сегодняшний день больше всего? Имеется в виду вещество, которое наркоманы употребляют чаще.
– На мой взгляд, да и вообще, если посмотреть по «клиентам» отделения, то это наркоманы, которые употребляют психоактивные синтетические вещества. Сюда относятся и спайсы, и кристаллы, и всевозможные курительные смеси. Например, первалерон. УФСКН в какой-то момент даже не успевали следить за потоком веществ, которые делались на его основе: мексипервалерон, бетапервалерон и многие другие. Благо, на сегодняшний день уже существует закон, который позволяет быстро определить нелегальность того или иного вещества. Но, честно вам скажу, вся эта синтетика – гидра посерьёзнее героина. При этом, если с героином всё более или менее ясно, то синтетические наркотики появляются чуть ли не каждый день новые.
И таких веществ нужно не то, что опасаться – от них надо бежать со всех ног! Единственное употребление приводит к сильнейшей зависимости, от которой очень трудно избавиться. Из опыта лечения знаю, что всего один грамм первалерона по своему воздействию равен двадцати граммам кокаина. Цифры в этом случае говорят сами за себя.
– А сколько сейчас в среднем употребляющих на тысячу человек?
– Очень сложно точно сказать. Дело в том, что к нам попадают далеко не все наркоманы, поэтому назвать точное количество практически невозможно. Единственное, что могу сказать, что наркоманов за последнее время стало больше. Могу повторить слова Владимира Самовича – наркоманов больше, но выявлять стали мы меньше. Меньше, потому что они не обращаются в больницы, они не видят проблемы. Если наркоман сейчас попадает в больницу, то обычно он уже находится на самом краю обрыва, в терминальной стадии. Он уже фактически инвалид. Например, однажды позвонила женщина, судя по голосу, уже пожилая, и попросила помочь её сыну.
«Он лежит, ему так плохо, у него язвы на голове, а живот венами покрыт». Если живот покрыт венами – это верный признак острого цирроза печени. А вот язвы на голове были вызваны каким-то серьёзнейшим осложнением. В таком состоянии люди, как правило, долго не живут.
– Если брать во внимание тех, кто обращается, сколько из них излечивается? Часты ли случаи возращения в общество?
– Вообще, всё очень индивидуально. Большая часть наркоманов даже не доходит до нас. В ряде случаев наркоман сам просто перестаёт употреблять. Мы можем встретить наркомана где-то в городе и не знать, что он употребляет. Например, был случай, когда я увидел «клиента» диспансера среди кандидатов в депутаты. И это только случай, когда я знал пациента в лицо. Если же взять десятерых, которые попали в поле нашего зрения, полностью реабилитацию проходит около половины. Но стоит отметить, что некоторые бросают лечение. Есть те, которые возвращаются за лечением. Повторюсь, ситуация может разниться от случая к случаю.
Что касается повторного возвращения в общество, или ресоциализации, то очень хорошо, когда пациент пользуется «золотой формулой наркологии» – медикаментозная поддержка с последующим блокированием зависимости. Основная проблема заключается в том, что на наркотики синтетической группы на сегодняшний день нет блокирующих терапий. В таких случаях она заменяется реабилитацией. Сразу отмечу, что лечение наркозависмых может быть, в том числе, и анонимным – но только за деньги. Поэтому те наркоманы, которые могут себе это позволить (а часто это весьма обеспеченные люди) выбирают именно анонимное лечение. Их не ставят на учёт, не берут никаких документов.
– Вы упомянули, что среди пациентов был даже кандидат в депутаты. А какие слои населения больше подвержены пагубному влиянию наркотиков?
– Социальное положение не играет совершенно никакой роли. Наркоманом может стать как солидный и обеспеченный человек, так и простой студент. К примеру, особняком стоит проблема наркотиков в воинских частях.
В это тяжело поверить, но даже в такой закрытой системе, как армия, встречаются наркоманы. Случаи торговли там уже неоднократно фиксировались, передают как-то. Эти случаи нередки. У меня был пациент, десантник. Высокий, красивый, полгода как уволился со службы. Его болезнь внешне даже затронуть не успела. Но психически – всё было очень серьёзно, его постоянно мучали галлюцинации. Вообще чаще к наркотикам прикладываются подростки 16-18 лет и люди от 45 лет. Это две возрастные группы, среди которых наркоманов существенно больше, чем в остальных. Есть один знаменитый среди врачей наркоман, ему уже за 70. Он, по его словам, лет с 14 употреблял вещества и продержался так долго. Не подумайте, это не реклама наркотиков, ни в коем случае. Просто так сложилась его жизнь.
– Как выглядит типичный наркоман в 2018 году? Какой у него психологический портрет?
– Наркомания – болезнь в некотором роде индивидуальная, люди могут быть совершенно разными в поведении. К примеру, есть существенная разница между наркоманами, которые сначала употребляли героин, а потом перешли на «кристаллы».
У них ещё что-то осталось от «героинового» поведения, они ведут себя не так, как те, которые начали свой «путь» с первалерона. У меня был пациент, который рассказывал о своих ощущениях – по его словам он понимал абсолютно всё, но не мог противиться своим галлюцинациям. Он рассказывал после одного приступа, что бежал по улице в феврале практически голый и по его ощущениям, если бы прекратил бежать, с ним бы случилось что-то непоправимое. Поэтому практически все такие бегуны, которых показывают в новостях, чаще всего наркоманы. Душевнобольной из таких, в лучшем случае, один на две сотни. Синтетические наркотики, на самом деле, очень быстро съедают «социальную картину» наркомана. Он очень быстро теряет работу, быстро худеет, перестаёт ухаживать за собой, превращается в своеобразного бомжа. Героиновые наркоманы себе такого не позволяют. У них, как ни странно, интеллект сохраняется, в то время, как у синтетических рассудок просто испаряется. Так что психпортрет очень зависим от употребляемого вещества.
– Вячеслав Леонидович, всем известно, что такие наркотические средства, как никотин и алкоголь находятся в свободном доступе. Как вы считаете, они безопаснее запрещённых наркотиков?
– Опасны все наркотики без исключения! И от всех из них нужно бежать. Что с алкогольной зависимостью, что с наркотической, бороться не так просто. Хотя, мне вспоминается случай, когда во Владивосток приехал один американец и пришёл на реабилитационную встречу по системе «12 шагов». Они во всех странах проходят примерно одинаково. Когда на этой встрече очередь дошла до него, он встал и сказал: «Меня зовут Боб, мне 36 лет и я очень тяжело болен, я алкоголик». После он сказал, что в тот день у него был юбилей – он не пил уже 16 лет. Я даже не понял, как человек, который не пьёт себя 16 лет, считает себя алкоголиком? Но, тем не менее, это был его путь освобождения от такого, казалось бы, легального наркотика.
– Какой метод профилактики, по вашему мнению, наиболее эффективен?
– Семья, воспитание, спорт.
Это самые эффективные вещи. Здоровый образ жизни нужно прививать с детства. Хотя я встречал и не самые мирные пути профилактики. К примеру, существует наркотик, который называется «лирика». В определённое время его можно было легко достать в аптеках. «Лирика» – нейролептик, который обладает сильным снотворным эффектом. Больше всего он был распространён в Кабардино-Балкарии и в Чечне. Но в Чечне он продержался не так долго. Чеченцы, как известно, народ гордый и не терпят таких грязных вещей, как наркотики. Поэтому в один прекрасный момент они просто с оружием прогоняли эту заразу из своего дома. Натурально, с оружием. В Кабардино-Балкарии борьба проходила более жёстко. Считалось, что наркотик оседает в тестикулах, поэтому просто оскопляли наркоманов. При этом искренне верили, что в теле больше нет наркотика. Но всё же лучше не прибегать к таким крайностям, а прививать правильные мысли и правильный образ жизни с детства.
Алексей Дорохов
Смертельно опасная скорость | VOXPOPULI
«Скорость», «спиды», «кристаллы» или «соли» — всё это наименования одного и того же опаснейшего вещества: оно разрушает психику и приводит к трагическим последствиям.
Сегодня мы представляем вам рассказ человека, который когда-то с героина «пересел на синтетику», а после решил «завязать» с наркотиками навсегда.
Более 5 тысяч сайтов и 8 баннеров, рекламирующих наркотические средства, были выявлены, заблокированы и демонтированы спецгруппами МВД с начала года. Среди наиболее употребляемых — синтетическое наркотическое средство «скорость» (именно оно чаще всего рекламируется на улицах многих городов нашей страны). О нём нам поведал человек, который решил «завязать» с наркотиками навсегда.
«Скорость» — это вещества класса амфетаминов, которые были синтезированы ещё в конце XIX столетия. Поначалу амфетамины употребляли как средство, поднимающее давление. Позднее была замечена их способность снижать аппетит, что стало активно использоваться многими женщинами в стремлении похудеть. Действительно, амфетамины вызывали стойкое похудение, но, вместе с тем, их употребление приводило к эйфории и потере ощущения действительности, а самое страшное — вызывало зависимость.
К середине прошлого века было доказано, что амфетамины — это наркотики, которые разрушают психику и вызывают быстрое привыкание. Особенно агрессивны они в отношении молодых людей.
Текст содержит сниженную лексику. Стилистика речи героя сохранена.
Евгений Зенюков
Евгений Зенюков испытал на себе действие многих веществ, от «травы» до «солей». Несколько раз его попытки «спрыгнуть с дури» оказывались тщетными: уходил из реабилитационных центров и «подсаживался» на новый вид наркотика. Сейчас он считает себя бывшим наркозависимым, вновь проходит реабилитацию и старается помочь другим избавиться от смертельно-опасной зависимости.
— Мне 41 год. Я бывший офицер. Окончил военное училище, служил в Таджикистане. Там впервые и попробовал.
Когда-то у меня была семья, но я стал наркоманом, продал квартиру и выгнал семью. Все эти деньги я спустил на наркоту. А потом, когда денег не стало, я подсел на аптечную барбитуру (аптечные препараты — прим.
авт).
За 12 лет с героина я пересаживался на разные виды дури. Попробовал всё, что появилось за последние годы на рынке: и спайсы, и легалку, и барбитуру.
Самостоятельно я спрыгнуть не мог. Я опустился на самое дно и превратился в бомжа. И я стал искать помощи в реабилитационных центрах.
— Будучи в очередной раз в реабилитационном центре, я видел, какие пацаны туда залетали после этой скорости. Они все в движении были, невменяемые.
Я сам уже не травился, но сорвался: решил попробовать, что это за кайф, чем он отличается от героинового.
На синтетику я подсел сразу. Я покупал её по закладкам. А потом я ушёл из программы и, выйдя из центра, познакомился с барыгой, который продавал скорость.
— Я дружил с барыгами, которые крупными партиями занимаются. Зависнешь у него на хате на месяц, а там у него вёдрами вся эта дрянь. Утром встал, обмакнул сигаретку в ведро и ушёл, и нет тебя. А потом одуплился немного — и по новой.
Бывают минуты, когда вроде понимаешь, что долго так не протянешь, что пора завязывать с наркотой, но спрыгнуть самостоятельно с химии не получается.
Ты сутками не можешь спать, ничего не ешь, потому что организм отказывается принимать пищу, выпадаешь из реальности, деградируешь и превращаешься в ничтожество. И такая жизнь, такие движения постоянно у барыги на хате, пока его не хлопнут. А сдают его ментам его же поставщики, чтобы потом подтянуть другого торговца. Каналы постоянно меняются, и отследить их очень трудно.
— У меня глаз намётан хорошо. Если я в центре города в течение часа буду наблюдать за молодёжью, двух точно поймаю с закладками. И если у меня нет денег раскумариться, я обязательно найду закладку и заберу её.
Сейчас в городе, если приглядеться, обязательно кто-то что-то прячет, кто-то ищет. По всему городу можно увидеть адреса, где продают синтетику. Полицейские их тоже вычисляют, проводят закупы, отрабатывают каналы, но сложность состоит в том, что у продавца и покупателя нет контакта между собой: ты закинул деньги, тебе через ресурс, который не отслеживается органами, скинули адрес, фото места — и всё.
Ещё сложность в том, что химическую формулу солей достаточно легко изменить, при этом свойства наркотика сохраняются.
Именно это постоянно происходит в подпольных лабораториях, так производители наркотиков и наркоторговцы уходят от уголовной ответственности. Для наркозависимых это означает, что они никогда точно не знают, что именно потребляют, у них нет возможности определить безопасную дозировку. Случается, что на рынок попадает неудачная ядовитая партия солей, в этом случае все, кто употреблял их, могут погибнуть, независимо от дозы. Так, до сих пор на слуху прошлогодний случай, произошедший с девятнадцатилетним студентом КазНУ, который скончался в общежитии от употребления неизвестного вещества.
— Скорость — это ужасный наркотик. Если к героину привыкаешь недели через две, то на синтетику подсаживаешься сразу и тебе всегда необходимо это состояние. Если героиновые наркоманы могли жить лет десять, то сейчас синтетические и до двух–трёх лет не дотягивают: либо психушка, либо смерть.
Этот наркотик создан специально для молодёжи. Если его попробует наркоман со стажем, которому 40–50 лет, ему этот кайф не понравится, но подростков и молодёжь он убивает. Безусловно, скорость — это смерть.
Центр, в котором Евгений Зенюков находится на реабилитации, называется «Крепкая башня». Сейчас парни, которые его основали, спасают людей, попавших в страшную зависимость, а несколько лет назад смыслом их жизни была очередная доза.
Юрий Ли, основатель реабилитационного центра:
— Если бы медицина смогла придумать таблетку от наркозависимости, наркоманов бы не было. Человек, который употреблял наркотики, никогда не забудет этот кайф. Он выходит из реабилитационного центра, он пустой внутри, и ему эту чашу надо наполнить. Вот он и бежит вновь её наполнять.
Ринат Омаров:
— У нас духовный центр, и мы стараемся всё вытащить из подсознания. Поменять мышление человека, заполнить его пустоту трудотерапией, чем-то интересным — спортом, рыбалкой, например, — чтобы избавить его от дурных мыслей и депрессии.
Мы ведём активную работу с родственниками наших подопечных, чтобы подготовить их к выходу реабилитанта.
VOX: То есть молитвами реально исцелить человека от наркозависимости?
— Абсолютно реально. Я сам сидел на героине когда-то. Ни один нейрохирург не сможет сделать такую операцию, чтобы полностью поменять сознание.
VOX: Юрий, что способствует результату лечения?
— В первую очередь это желание самого реабилитанта. А вот что никак не способствует, так это материнская жалость. Очень часто при слове «бесплатно» от матерей приходится слышать: «Куда вы его везёте? А чем вы его там кормить будете? А на чём он там спать будет? Сейчас бесплатного ничего нет. Вы его на органы продадите!» — «Какие органы? Он уже 15 лет ВИЧ-инфицированный, у него гепатит С! Хорошо, если вы утверждаете, что нет ничего бесплатного, заплатите тогда, сколько не жалко». — «Ой, мы не можем, денег нет!» — отвечают. — «Ну а нам как тогда спасать вашего сына?»
Денег за пребывание в центре мы не требуем, потому что у некоторых вообще нет возможности заплатить.
Но если есть возможность пожертвовать нашему центру, мы будем благодарны, ведь нам же надо кормить своих подопечных.
У нас есть фонд помощи нарко- и алкозависимым «Крепкая башня», где всё абсолютно прозрачно.
Руслан Алиев, главный врач клиники лечения зависимостей:
— Сейчас существует более 1 500 видов синтетических наркотиков. Первые синтетические курительные смеси появились в Казахстане в 2006 году. В наши дни среди наркоманов очень часто употребляется именно «скорость», то есть наркотик, более близкий к опиоидам, например, к тому же героину.
VOX: Какой процент пациентов вашей клиники приходится на потребителей «синтетики»?
— Если число героиновых наркоманов снизилось и сейчас составляет 10%, а число алкоголиков — 40%, то остальные 50% — это «синтетические» наркоманы.
VOX: Скажите, как выглядит человек, который находится под «скоростью»?
— «Скорость», «спиды», «соли», «альфу» в основном принимают молодые люди от 14 до 28 лет, что само по себе страшно.
Человека под «синтетикой» легко можно определить по его неадекватному поведению. Он дезориентирован, не помнит, как его зовут, не узнаёт своих близких. Он может хохотать без причины и размахивать руками. Взгляд его затуманен и не сфокусирован. Речь невнятная и бессвязная. Бывают случаи, когда под действием «скорости» человек бросается с высоты. Ему кажется, что он птица. Он расправляет руки-крылья и летит вниз. Это галлюцинации, бред, панические атаки.
Буквально за месяц потребления «солей» человек теряет в весе. У него забиваются кровеносные сосуды и отказывают почки. И, что немаловажно, происходит сильнейший удар по интеллекту. После двух месяцев потребления «синтетический» наркоман становится пациентом психиатрической клиники.
Вся проблема в том, что родители не хотят признавать и принимать тот факт, что ребёнок стал наркоманом. Им легче списать это на проблемы психологического характера или подростковый возраст, нежели вовремя забить тревогу и начать лечение, а ведь психическая зависимость наступает с первого потребления.
Многие не видят в синтетических наркотиках опасности, ведь это не героин, но «синтетика» может годами находиться в организме, и лечение от неё длительное и сложное, во время него у человека возникают апатия, депрессия, суицидальные мысли, и это держится стабильно.
VOX: Скажите, как вы относитесь к лечению от наркозависимости в духовных реабилитационных центрах?
— Молитва — это, безусловно, хорошо. Это обращение к Всевышнему. Но я всё-таки врач и больше придерживаюсь медицины. Да, лечение у нас на платной основе, и оно содержит несколько этапов: детоксикацию, или очищение организма от токсинов, и поддерживающую медикаментозную терапию, чтобы снять тягу к наркотику. Дальше пациент переводится в отделение адаптации, где им занимаются психологи. Третий этап — реабилитация, которая длится до полугода. Тут уже подключаются психотерапевты. После реабилитации начинаются поддерживающее амбулаторное лечение и ресоциализация — приспособление человека к жизни в новом сообществе.
Но должен сказать, что от синтетики кардинального лечения нет. Поэтому нет гарантии, что человек не сорвётся снова.
Регулярное потребление наркотиков рано или поздно приведёт к изменениям, которые трудно будет не заметить. Уважаемые читатели, если вы подозреваете, что ваш ребёнок или другой близкий человек попал в опасную зависимость, обращайтесь за помощью к специалистам, отбросив стыд и сомнения. А уж как спасать его, научными методами или духовными, решать вам.
Клиника лечения зависимостей «Свободные люди»: тел. +7 (727) 317-77-94.
Центр реабилитации «Крепкая башня»: тел. +7 705 290 73 28.
В случае выявления фактов явной и скрытой рекламы наркотических веществ казахстанцев просят сообщать об этом посредством WhatsApp (номера размещены на портале МВД и подпорталах региональных департаментов полиции).
Алматы: +7 705 549 70 25
Алматинская область: +7 702 647 18 07
Нур-Султан: +7 701 866 74 97
Акмолинская область: +7 771 130 83 37
Шымкент: +7 771 241 09 09
Восточно-Казахстанская область: +7 777 258 53 40
Костанайская область: +7 705 525 61 33
Павлодарская область: +7 701 255 03 13
Северо-Казахстанская область: +7 707 500 96 65
Атырауская область: +7 775 184 89 49
Актюбинская область: +7 778 655 58 85
Западно-Казахстанская область: +7 747 292 47 75
Мангистауская область: +7 777 088 41 88
Карагандинская область: +7 701 732 89 42
Кызылординская область: +7 775 379 91 93
Жамбылская область: +7 747 118 92 49
Туркестанская область: +7 775 314 81 86
Департамент полиции на транспорте: +7 747 092 45 12
Министерство внутренних дел: +7 777 785 66 51
Материал является интеллектуальной собственностью ТОО «Vox Populi» и защищен законом РК об авторском праве. При его публикации для соблюдения закона необходимо установить видимую и активную гиперссылку на адрес материала на сайте www.vp.kagg.eu.
Фоторепортаж из золотого архива vp.kagg.eu.
«Сказка про последнего ангела» убеждает, что 90-е и правда были волшебными
Под занавес года вышла, может быть, самая яркая его премьера. Такой масштабной фрески о новом времени не появлялось с конца 2013-го – со времен богомоловских «Карамазовых» в МХТ. Муся Тотибадзе как Снегурочка, Лия Ахеджакова как человек с ружьем, «Белые розы» как поминальный плач – Андрей Могучий не воспроизводил обстановку, быт и стиль 90-х. Он сочинил вселенную, функционирующую по законам постсоветских 90-х. И вселенная эта ожила.
Туман. По туману плывет лодка. На веслах – митек в ушанке, рядом – Снегурка в кокошнике. Темнота.
Роща. Среди берез сам собой зажигается экран с футболом. На пеньках сидят митьки в пальто и ушанках – смотрят. Позади них – царь Берендей в шапке и кафтане.
Экран глючит. Кадры штурма Останкино. Берендей вглядывается в экран. Темнота.
Фото: Пресс-служба Театра Наций/Ира Полярная
Алексей Саморядов, чья сказка дала название спектаклю, – сценарист. Много писал в соавторстве с Петром Луциком, оба что-то важное понимали про 90-е и оба рано ушли. К тексту Саморядова Андрей Могучий и его соавтор Светлана Щагина добавили рассказы Романа Михайлова – питерского математика, профессора РАН и самодеятельного режиссера. Но сценарность осталась: этот спектакль лучше всего описывать не сценами, а кадрами, скриншоты которых не просто остаются – они как-то «распаковываются» в памяти, заполняя все больший объем. Художник Мария Трегубова уже работала с Андреем Могучим, но в этот раз она словно растворяется в его режиссуре: не только перемешивает свободу и разруху 90-х с приметами Берендеева царства, но воспроизводит дух постановок Могучего, сделанных им в 90-е – начале нулевых вместе с Александром Шишкиным-Хокусаем. То есть Трегубова делает свой уникальный спектакль, который одновременно становится оммажем «Формальному театру» и всему питерскому андерграунду.
Прямая цитата появляется только однажды – финальный кадр повторяет знаменитую «Школу для дураков».
Фото: Пресс-служба Театра Наций/Ира Полярная
У вселенной Могучего-Трегубовой своя космогония и свои мифы. Есть даже свой человек с ружьем – он охраняет этот мир, сидя в углу темной сцены и рассказывая зрителям, как тут все зародилось. А примерно так: снесла курица золотое яичко, дед бил-бил, не разбил – дальше вы знаете. Приглядевшись и прислушавшись, в человеке с ружьем можно узнать Лию Ахеджакову. Только приглядываться некогда: по сцене степенно вышагивает белая курица с черным гребешком. Обычная курица, метра три в высоту. А потом выкатывается яйцо. В нем сидит парень в школьной форме из 80-х. У него на рукаве нашивка: книга, источник знаний. Он веселый и кудрявый, точно Иван-дурак. Зовут его Андрей Самойленко, и он бодро рассказывает, как жил с тетей Надей в большом доме (блочно-панельный монстр во всю сцену мелькнул в одном из кадров), пока однажды его не вышвырнули из квартиры, объяснив примерно следующее: «Ты, сука, здесь больше не живешь».
На белом отрывном календаре можно разобрать число: 11 марта 1993. Сердобольная милиция сдает героя в психушку, а там такая же сердобольная врачиха помещает в палату к «нарикам». Но это пока не те «нарики» – те, которым приносят героин, во главе с Черным (полуголое тело Антона Ескина покрыто татуировками, а глаза кажутся белыми) живут в другой палате.
Фото: Пресс-служба Театра Наций/Ира Полярная
«А я опять задумчиво бреду / с допроса на допрос по коридору / в ту дальнюю страну, где больше нет / ни января, ни февраля, ни марта» – строчки Бродского, написанные в тюрьме, имеют прямое отношение к психушке, где (видать, после таблеток) Андрей Самойленко уже не один, он раздваивается (актеры-близнецы Данила и Павел Рассомахины). Кстати, в «Школе для дураков» Могучего героев тоже было два. Тюрьма – психушка – школа – в советском обиходе эти особые учреждения пусть неявно, но рифмовались («Я отправлю тебя к психиатру», – обещала наша первая учительница двоечнику за то, что он рисовал на парте).
Вот и календарь на пожарном занавесе, каждый отрывной листок которого имеет свой узор, тоже особый – дни на нем идут не подряд, а потом и вовсе превратятся в сплошные пятницы. А потом вдруг черный занавес, у которого стоят больничные койки, приподнимется. Тогда один Андрей метнется вглубь, к свободе. А другой останется стоять, разглядев за этим занавесом, точно такой же, и то же число на календаре. Только вместо коек – длинный стол и лавка. А потом уплывет и этот занавес, но за ним окажется третий. Та же черная кирпичная стена, уже нерушимая. И неизбывная тоска Свидригайлова, опасавшегося, что на том свете, может, ничего и нет, кроме знакомой баньки с пауками, накроет не только обитателей психушки, но и зал.
Фото: Пресс-служба Театра Наций/Ира Полярная
Впрочем, Андреи поначалу не унывают, вот только есть не могут – кормят их через вену. Зато находят друзей: пухлого Игната (Павел Комаров) и высоченного Леуся (Глеб Пускепалис), дядя которого был священником, а племянник, выйдя на свободу, хочет не только служить мессы, но и прямо творить чудеса. Он обещает Андрею найти Оксану – ту паву, что нет-нет да и проносится среди больничных коек (ковер-самолет этой Снегурочке, похоже, заменяет сегвей). С Оксаной Андрей перемолвился в восьмом классе двумя фразами («Вот у меня яблоки», «А я не хочу») и с тех пор писал ей письма, а потом жег их во дворе.
Героин приносили по пятницам – упругая фраза из названия рассказа Романа Михайлова то и дело повторяется, каждый раз стреляя как пружина. Ну, конечно, Андрей попадет туда – в палату к злобному Черному. Врачиха отдаст его на растерзание за то, что помешал санитарам бить больного старика. И «Белые розы» на всю мощь, и младенцы в кюветках на видео – все смешается в один кошмарный митьковский комикс.
Фото: Пресс-служба Театра Наций/Ира Полярная
Но Андрей сбежит, прихватив Игната. Они доберутся до Леуся, который теперь живет в Минске, и есть у него тумбочка, и это на самом деле не тумбочка, а священный алтарь. Приключения этих троих и их путь к Оксане стоит описать как новые жития.
Играют в документальной манере, чуть приправленной волшебством, так что зритель верит, что толстый неряшливый Игнат, может, и правда ангел. А убийственно серьезный Леусь в панаме вместо митры чудо-священник. В одной из сцен он, кстати, так увлекается, проповедуя высшую любовь вокзальным проституткам, что в зале Театра Наций объявляется антракт. Но никто почти не уходит, потому что к исходу второго часа грань стерлась и большей части зрителей кажется, что они не вне, а внутри.
А потом запредельная (то есть потусторонняя) бабка, она же соседка, она же страж вселенной Лия Ахеджакова, подскажет им дорогу в ресторан, где Оксана еще вчера была официанткой. Андрей окажется сильным, смелым и друзей защитит. И Оксану встретит. А как не встретить? «Там же уже не заблудишься», – скажет Игнат.
И всем все удастся: жизнь, любовь, свобода. Только выйдет немного косо. Как тема сочинения «Кем я стану через 10 лет», которую выводит на доске Снегурочка в короткой форме. У косой доски в покосившемся (вот-вот упадет прямо на зал) классе из «Школы для дураков».
А потом все исчезнет, и в черной пустоте Ахеджакова снова в папахе и с ружьем расскажет про последнего ангела, которому мужик с отчаянья перерезал горло. Но мы-то знаем теперь, что ангел жив. Это он, чумазый, в кургузом пальто и ушанке, где одно ухо вверх, а другое всегда вниз, вышел в прологе на авансцену, встал на табуретку и сипел нам что-то без звука. Но теперь мы его наконец услышали! Могучий услышал и нам рассказал.
Алла Шендерова
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
 1 человек |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
|
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
 ..) 1 человек |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
 .. 1 человек |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
Интервью в психушке .
… — Coub Интервью в психушке …. — Coub — The Biggest Video Meme Platform- Home
- Hot
- Random
Show more…
Show less
- My likes
- Bookmarks
- Communities
Animals & Pets
Mashup
Anime
Movies & TV
Gaming
Cartoons
Art & Design
Music
News & Politics
Sports
Science & Technology
Celebrity
Nature & Travel
Fashion & Beauty
Dance
Auto & Technique
NSFW
Featured
Coub of the Day
-
Dark Theme
Большинство медпунктов больниц не будут лечить вашу зависимость
БАЛТИМОР — Для доктора Захари Дезмана, врача скорой помощи в этом зараженном героином городе, нет никаких сомнений в том, что предлагать лекарства от наркозависимости пациентам отделения неотложной помощи — это правильный поступок.
Люди, страдающие наркозависимостью, обычно имеют более слабое здоровье, чем остальная часть населения, пояснил он. «Эти пациенты изолированы от системы здравоохранения. Мы каждый день видим людей, которым некуда больше пойти.
«Если им нужно лекарство от наркозависимости — а многие из них нуждаются в этом, — почему бы нам не дать им его в отделении неотложной помощи? Мы даем им лекарства от всех других опасных для жизни болезней ».
Но в других частях страны все, кроме нескольких врачей скорой помощи и администраторов больниц, видят вещи по-другому. Они обеспокоены тем, что предоставление наркологических услуг может привлечь еще больше пациентов, ищущих наркотики, чем они уже видят, отнимая ценное время персонала и койки, сказал д-р Эндрю Колодный, содиректор Коллаборации исследований опиоидной политики Университета Брандейс.
Stateline Story
11 января 2016 г.
При наркомании, устойчивость к лекарствам стоит жизней
Вместо того, чтобы предоставлять лекарства от наркозависимости, большинство больниц обычно предоставляют пациентам скорой помощи с наркологическими заболеваниями номера телефонов местных лечебных клиник, сказал он.
Несмотря на бушующую эпидемию передозировки наркотиков, от которой ежедневно умирает около 200 американцев и тысячи отправляются в отделения неотложной помощи, подавляющее большинство из более чем 5 500 больниц страны до сих пор избегают предлагать какие-либо лекарства от наркозависимости пациентам, оказывающим неотложную помощь.
Это начинает меняться.
В отделении скорой помощи Дезмана в кампусе Мидтаун Медицинского центра Университета Мэриленда в Западном Балтиморе — и в 10 других больницах Мэриленда — действуют наркологические службы, в том числе начинающие пациентов принимать высокоэффективное лекарство от наркозависимости бупренорфин.
По словам Марлы Орос, президента Mosaic Group, консалтинговой фирмы, оказывающей техническую помощь больницам штата, аналогичные услуги запланированы для отделений неотложной помощи еще в 18 больницах Мэриленда.
Одобренный FDA в 2002 году для лечения опиоидной зависимости, бупренорфин оказался более чем в два раза эффективнее немедикаментозных методов лечения при отказе от употребления опиоидов. Принимаемый ежедневно внутрь наркотическое средство устраняет симптомы отмены и тягу к наркотикам, позволяя пользователям чувствовать себя нормально, не вызывая кайфа.
«Мы узнали, что определенные места способствуют привлечению пациентов к лечению. Одно из них — это скорая помощь. Другое — система уголовного правосудия. Мы должны воспользоваться этими возможностями и предложить пациентам эффективное лечение, когда они будут готовы».
Доктор Эрик Вайнтрауб, профессор психиатрии Медицинский факультет Мэрилендского университета
Исследование, проведенное в 2017 году исследователями из Йельской школы медицины, показало, что пациенты с опиоидной зависимостью, которым была введена начальная доза бупренорфина в отделении неотложной помощи, в два раза чаще были вовлечены в лечение через месяц по сравнению с теми, кому давали только направление к специалистам.
специалисты по лечению наркозависимости.Ведущий автор Гейл Д’Онофрио написала по электронной почте на номер Stateline , что эта практика распространяется.
Тем не менее, опрос Американского колледжа врачей скорой помощи в 2017 году показал, что только 5 процентов врачей скорой помощи работают в больницах, предлагающих лекарства от наркозависимости бупренорфин или метадон, а 57 процентов заявили, что центры детоксикации и лечения наркозависимости вне больницы были « редко или никогда не доступен ».
Доктор Эрик Вайнтрауб, адъюнкт-профессор психиатрии Медицинской школы Университета Мэриленда, был одним из первых применявших бупренорфин в отделениях неотложной помощи и теперь помогает распространить эту концепцию на другие больницы.
Начиная с 2003 года, он начал принимать бупренорфин в психиатрической больнице при Медицинском центре Университета Мэриленда в центре Балтимора и сказал, что он очень эффективен, позволяя пациентам снова чувствовать себя нормально и думать о лечении.
В целом, Вайнтрауб сказал в интервью: «Мы узнали, что в некоторых местах есть возможность вовлекать пациентов в лечение. Один из них — скорая помощь. Другой — это система уголовного правосудия. Мы должны воспользоваться этими возможностями и предложить пациентам эффективное лечение, когда они будут готовы.”
Ожидание пациентов
В ненастное сентябрьское утро понедельника в отделении неотложной помощи в кампусе Мидтаун тихо. Комнаты для пациентов, отделенные занавесками, в основном пусты, а полицейский опирается на стойку в медпункте и болтает с врачом.
Стоя рядом, Дезман смотрит на автоматические стеклянные двери у входа и говорит, что волна жертв передозировки может начаться в любой момент.
«Так обычно и бывает», — сказал он.«Мы узнаем от службы скорой помощи, что четыре человека были найдены в радиусе двух кварталов, а еще двое были найдены мертвыми поблизости. Почти всегда это происходит из-за плохой партии фентанила.
«Если бы кто-то пришел прямо сейчас или в любое время до 16:00.
и нуждаются в лечении, персонал скорой помощи проверит их и, возможно, отправит через улицу в больничный Центр наркологической медицины ».
Тренер по восстановлению Дуэйн Дин (слева) и докторЗахари Дезман рассказывает о пациенте в кампусе Мидтаун Медицинского центра Мэрилендского университета в Западном Балтиморе. Благотворительный фонд «Пью»
Но вне обычных рабочих часов, когда лечебные учреждения обычно закрыты, персонал скорой помощи давал бы желающим пациентам их первую пероральную дозу бупренорфина здесь, задерживал их на час или два для наблюдения и назначал для них встречу в лечебном центре для на следующее утро, объяснил он.
Как только пациенты принимают бупренорфин, их настроение почти сразу меняется, сказал Дезман, и они обычно гораздо более открыты для разговора с тренером о последующем лечении.
В среднем около 70 человек приходят в отделение скорой помощи кампуса Мидтаун каждый день, и двое или более из них находятся здесь из-за передозировки.
Но в Западном Балтиморе употребление наркотиков настолько распространено, что стандартным протоколом отделения неотложной помощи является обследование всех на предмет злоупотребления наркотиками и алкоголем, независимо от того, приходят ли они из-за постоянного кашля, перелома конечности или боли в животе.
Сначала медсестра задает вопросы о психоактивных веществах, которые употребляют пациенты. Когда у пациентов подозревают зависимость, лица, осуществляющие уход, проводят токсикологические анализы мочи, а инструкторы по восстановлению из числа сотрудников отделения неотложной помощи беседуют с пациентами, чтобы узнать, готовы ли они принять лечение.
Stateline Story 31 августа 2016 г.
Медсестры вмешиваются, чтобы ускорить лечение опиоидной зависимости
Тем временем лечащие врачи и медсестры заботятся о неотложных медицинских потребностях пациентов.
Дезман имеет специальную лицензию Управления по борьбе с наркотиками, которая позволяет ему назначать бупренорфин, наркотическое средство.
Большинство врачей неотложной помощи не имеют лицензии на назначение бупренорфина, и Орос сказал, что они не готовы пройти восьмичасовую клиническую подготовку, необходимую для ее получения. Но в соответствии с так называемым правилом трех дней врачи без лицензии DEA могут вводить пациенту разовую дозу лекарства в течение 72 часов.
В результате любой из дежурных врачей в отделении неотложной помощи в кампусе Мидтаун может начать отпуск лекарства, потенциально спасающего жизнь, и работать с тренером по восстановлению, чтобы мотивировать пациентов пойти в лечебный центр для получения второй и последующих ежедневных доз.После стабилизации состояния пациентов они могут получать ежемесячный рецепт на лекарство от зависимости от любого врача первичной медико-санитарной помощи, имеющего лицензию DEA.
Откройте Windows
Успех оценки зависимости и лечения в отделении неотложной помощи во многом зависит от фазы употребления наркотиков или отмены, в которой находится пациент, и от того, готова ли она морально бросить курить.
В случаях передозировки пациенты обычно чувствуют себя ужасно физически, потому что они просыпаются от сильной ломки и хотят получить лечение как можно скорее.«Но некоторые готовы подумать, хотят ли они продолжать заниматься этим до конца своей жизни», — сказал Дезман.
Иногда пациенты приходят сами и говорят, что им нужна помощь со своей зависимостью, и имеют это в виду. Но обычно это не так просто, — объяснил тренер по восстановлению в кампусе Мидтаун Дуэйн Дин. «Я могу подозревать, что они пришли сюда просто чтобы перекусить и вздремнуть или получить лекарства, чтобы облегчить абстинентный синдром. Но не мне судить. Я должен поймать их в этот небольшой промежуток времени.”
С момента начала программы инициации бупренорфина в июле 2017 года инструкторы по выздоровлению, дежурящие здесь, в кампусе Мидтаун с 6 утра до 2:30 утра, проверили и опросили 87 процентов пациентов, которые посещают их каждый день.
В большинстве случаев пациенты, которых они пропускают, — это те, кто находится в критическом состоянии и нуждается в операции или немедленно переводится в реанимацию.
Чтобы обеспечить прохождение обследования еще большего числа пациентов, больница нанимает дополнительных тренеров по выздоровлению для наблюдения за тяжелобольными пациентами после их стабилизации.
Разрушение барьеров
Консультант по управлению больницей Орос из Мэриленда говорит, что все, от руководителей до врачей и медсестер, с энтузиазмом относятся к программе.
Десятки лечебных учреждений в районе Балтимора принимают участие в работе, принимая звонки среди ночи из медпунктов и открывая свои двери раньше, чем обычно, для приема пациентов.
«Если вы действительно хотите увидеть снижение смертности от передозировки в Соединенных Штатах, лечение бупренорфином должно быть проще и дешевле для людей с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, чем получение героина и других опиоидов на улице.«
Доктор Андрей Колодный, содиректор Совместное исследование опиоидной политики в Университете Брандейса
В 2016 году количество смертей от передозировки наркотиков и алкоголя в Мэриленде выросло на две трети и превысило 2000.
Более половины погибших произошло в округе Балтимор. По данным федерального штата, Мэриленд занимает второе место после Массачусетса по количеству обращений в службу неотложной помощи в связи с употреблением опиоидов.
Итак, для больниц Мэриленда было финансово целесообразно помочь как можно большему количеству людей с их зависимостями, чтобы им не приходилось постоянно приходить в отделения неотложной помощи, сказал Орос.
По словам Колодного из Университета Брандейса, несмотря на то, что предрассудки, связанные с зависимостью, начинают уменьшаться, врачи и медсестры видят самое худшее из худшего, когда дело касается потребителей наркотиков, и многие не хотят иметь с ними ничего общего. По его словам, администрация больниц также считает, что люди, страдающие наркозависимостью, несут в себе плохой страховой риск в штатах, где программа Medicaid не расширена.
«Но если это движение в Мэриленде и других штатах станет успешным и начнет нормализоваться по всей стране, оно может все изменить», — сказал Колодный.
«Если вы действительно хотите увидеть снижение смертности от передозировки в Соединенных Штатах, лечение бупренорфином должно быть проще и дешевле для людей с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, чем получение героина и других опиоидов на улице. А что может быть проще, чем пойти в отделение неотложной помощи и начать принимать бупренорфин? »
Больницы, предлагающие бупренорфин
Услуги по инициированию бупренорфина и другие услуги по лечению зависимости предлагаются в:
Baltimore at Bon Secours Hospital, Госпиталь Mercy, Госпиталь MedStar Harbour, Мемориал MedStar Union, MedStar Good Samaritan, Медицинская система Университета Мэриленда, Медицинский центр Университета Мэриленда, Мидтаун, Johns Hopkins Bayview and St.Больница Агнес
- Округ Балтимор на площади Медстар Франклин и Медицинский центр Большого Балтимора
- Бостон в больнице общего профиля Массачусетса
- Брансуик, Мэн, в больнице Среднего побережья
- Камден, штат Нью-Джерси, в отделении здравоохранения Университета Купера
- Чарлстон, Южная Каролина, в Университетской больнице Медицинского университета Южной Каролины и в двух других местах
- Эврика, Калифорния, в больнице Св.
Иосифа - Лос-Анджелес, Медицинский центр округа Лос-Анджелес и Университета Южной Калифорнии, Медицинский центр Harbour UCLA и Медицинский центр Olive View-UCLA
- Округ Марин, Калифорния, в больнице общего профиля Марин
- Нью-Хейвен, Коннектикут, в больнице Йель-Нью-Хейвен
- Окленд, Калифорния в Хайлендской больнице
- Филадельфия в больнице Пенсильванского университета
- Placerville, CA, в Медицинском центре Маршалла
- Реддинг, Калифорния, в Региональном медицинском центре Шаста
- Сакраменто, Калифорния, в Медицинском центре Калифорнийского университета в Дэвисе
- Округ Сан-Франциско в Цукербергской больнице общего профиля Сан-Франциско, Св.Медицинский центр Марии и Мемориальный госпиталь Святого Франциска
- Сиракузы, штат Нью-Йорк, в больнице при университете штата
- Плюс 17 других больниц в Калифорнии
ИосифаИсточник: Stateline исследование
врачей называют психбольницы «складами человеческих отходов» | News
Доктор Мэтью П.
Дюмон, помощник комиссара по психическому здоровью штата Массачусетс, вчера вечером заявил, что «психиатрические больницы — это склады для отбросов Америки.
Выступая перед 20 людьми в Phillips Brooks House, Демоны прокомментировали роль современной психиатрической больницы и проблемы злоупотребления наркотиками.
Дюмон сказал, что психиатрические больницы безнадежно неэффективны. «Если вы хотели разработать систему, которая «не будет работать, вы не могли бы сделать лучше, чем просто скопировать Департамент психического здоровья», — сказал он.
Он сказал, что психиатрические больницы стали корыстными интересами, которые служат людям, которые там работают, а не пациентам.«В институтах психического здоровья работают 18 000 человек, и они являются крупнейшим работодателем в штате Массачусетс», — сказал он.
В качестве директора отдела реабилитации от наркозависимости Дюмон сказал, что характеристика Никсоном злоупотребления наркотиками как врага общества номер один является «колоссальной ложью».
Он обвинил президента в распространении неправильных представлений о героиновой зависимости и сказал, что «возлагать ответственность за преступления на улицах на спины героиновых наркоманов — огромная ошибка».
Наркоманы не склонны к насилию
Дюмон сказал, что наркоманы не прибегают к насилию и что «нет никакой связи между героиновой зависимостью и преступлениями насилия, такими как изнасилования, убийства, вооруженное нападение и т. Д.«
Дюмон сказал, что« героин — безвредный наркотик, он намного безопаснее пенициллина ». Что касается смерти, героин не так смертен, как суицидальные наклонности или алкоголизм ».
Дюмон сказал, что сообщение из Вашингтона состоит в том, что« наркоман — враг общественного порядка ». Он сказал, что предпочел бы рассматривать наркоманов как страдающие люди, нуждающиеся в помощи ».
Дюмон сказал, что нынешняя администрация рассматривает психическое здоровье и злоупотребление наркотиками как политические и экономические проблемы, а не тщательно исследует медицинские последствия диагностики и реабилитации.
Разъяснение любителей острых ощущений и адреналина: выстрелы
Психолог Кен Картер изучает, почему некоторые люди ищут дома с привидениями и другие острые ощущения, даже если он не один из них. Кей Хинтон / Университет Эмори скрыть подпись
переключить подпись Кей Хинтон / Университет ЭмориПсихолог Кен Картер изучает, почему некоторые люди ищут дома с привидениями и другие острые ощущения, даже если он не один из них.
Кей Хинтон / Университет ЭмориДома с привидениями. Прыжки с парашютом. Фильмы ужасов.
Почему эти ужасающие вещи вызывают у одних восхищение, а у других, ну, в общем, ужас?
Чтобы получить ответы, Мэдди София из NPR, ведущая ежедневного научного подкаста Short Wave, поговорила с парнем, написавшим книгу, о том, что движет этими людьми.
Кен Картер преподает психологию в Оксфордском колледже Университета Эмори и является автором книги Buzz! В сознании любителей острых ощущений, смельчаков и адреналиновых наркоманов.
В книге Картер — самопровозглашенный любитель спокойствия — проникает в умы «группы людей, которые жаждут стимуляции и преуспевают в окружающей среде, которая для остальных из нас может показаться чрезмерно стимулирующей или даже хаотичной».
София и Картер обсудили биологию и психологию поиска острых ощущений, какое адаптивное преимущество оно может обеспечить, а также свои собственные уровни толерантности к возбуждению. «Это [интервью] вызывает столько волнения, сколько я могу вынести, — сказал Картер.
И на случай, если вам интересно, настоящий ли вы искатель приключений или больше похож на бездельника, у Картера есть тест, который определяет, где люди лежат в спектре от острых ощущений до холода.
Это интервью отредактировано для ясности и длины.
Новые открытия, повседневные загадки и наука, стоящая за заголовками — все примерно за 10 минут каждый будний день.
Short Wave — это наука для всех, в которой нужно много творчества и немного юмора. Подпишитесь на подкаст и подпишитесь на @NPRScience в Twitter.
У нас есть слушатель, Энди Декер, который хочет знать, почему он любит страшные вещи, потому что ему очень нелогично, что люди охотно попадают в пугающие ситуации.
Похоже, этот человек — искатель высоких сенсаций. Поиск ощущений — увлекательная психологическая черта личности. Эти люди — им нравится попадать в страшные, а иногда и в ужасающие ситуации.
Им весело.
Да, конечно. Вы можете найти искателей острых ощущений, занимающихся приключенческими видами спорта или употребляющих необычные продукты. Я взял интервью у женщины, которая раньше каталась на роликах в центре Чикаго — что я не рекомендую — но она каталась между машинами.Она знала, что ее тело знает, что делать и когда это делать.
Скажите, чем отличается такой человек, как Энди, от таких, как вы, которым не нравится, когда вас пугают?
Вы, наверное, знакомы с реакцией «бей или беги». Кортизол — один из гормонов, который заставляет нас готовиться к драке, бегству или застыванию в таких ситуациях. Мы обнаружили, что искатели острых ощущений не производят так много кортизола в таких ситуациях. Что они производят больше, так это дофамин, нейромедиатор, связанный с удовольствием.
Таким образом, люди, которые любят страшные вещи, меньше реагируют на стресс во время страшных вещей и больше говорят «Это весело!» отклик?
Совершенно верно. С другой стороны, те, кто ищет слабых ощущений, производят больше кортизола. Так что они фактически готовят свое тело к борьбе с опасностью. И они, вероятно, не производят столько дофамина.
Есть еще один слой, который состоит в том, что в вашем теле есть две разные системы, которые похожи на светофоры, которые реагируют на вещи вокруг вас.
Система запрета на поведение говорит: «О, это может быть опасно», и говорит вам остановиться. А система активации поведения говорит вам: «Это что-то хорошее, подходите к этому». Люди, которые ищут сенсаций, могут иметь сверхактивные системы или системы с очень высоким приближением.
Они просто такие: «Все время зеленый свет, давай сделаем это?»
Именно: «Давайте сделаем это». И поскольку у них не так много системы торможения, они чаще прибегают к этим вещам.
Buzz!
В сознании любителей острых ощущений, смельчаков и любителей адреналина
Кеннета Картера
Какую самую нелепую вещь вы нашли, за что кто-то будет платить, чтобы испугаться?
Итак, очевидно, вы можете заплатить кому-нибудь, чтобы тот вас похитил.
№
Ага.
Раньше была — думаю, есть — служба.Цена за похищение колеблется от 150 до 1500 долларов, вы можете договориться о времени, когда вас похитят, а потом они придут и сделают это.
Я не знаю, что вы получите за 150 долларов.
150 $ не хватает денег!
Да я не знаю. Просто кажется, что очень многое может пойти не так.
Хорошо, продолжаем … каковы некоторые характеристики этих искателей сенсаций?
Я знаю, вы могли бы подумать, что это дикие, сумасшедшие люди, но иногда они самые холодные люди, которых вы можете себе представить.
Потому что люди, которые ищут высоких сенсаций — это люди, которые действительно могут укротить хаос. На самом деле, есть некоторые физиологические особенности, которые облегчают им эту задачу.
Я много занимаюсь каякингом по бурной воде, что может быть очень интенсивным и пугающим. Когда я нахожусь в такой ситуации, я чувствую, что это позволяет мне сосредоточиться на одной вещи, как будто все, о чем мне нужно думать, — это попытаться не умереть в этой лодке — это реально?
О да. Итак, есть психолог Михай Чиксентмихайи, и он говорит о состоянии, в которое попадают люди — они называют это состоянием потока — когда время как бы проходит, и они сосредоточены на том, что делают. Искатели высоких ощущений любят попадать в это состояние потока — их тело точно знает, что делать.
Многие люди считают, что искатели сенсаций делают эти безрассудные поступки. Интересно, что иногда они не воспринимают свои поступки как безрассудные, потому что их тела говорят им, что это не кажется опасным.
Всегда ли будет тем, кто любит острые ощущения, или это меняется с возрастом? Можете ли вы вырасти из этого?
Исследование показывает, что пик стремления к высоким ощущениям имеет тенденцию к пику в подростковом возрасте, что, вероятно, объясняет, почему во многих видео, которые вы видите в Интернете, [подростки] делают подобные вещи.А потом имеет тенденцию немного снижаться.
Могут произойти некоторые изменения, которые заставят людей по мере взросления перестать стремиться к ощущениям, как в биологическом, так и, возможно, даже в экологическом отношении. Я разговаривал с одной женщиной, которая сказала, что ей нравится заниматься парашютным спортом, но ее муж напоминает ей, что у нее есть дети, которые хотели бы и дальше иметь маму, и что, возможно, ей не стоит прыгать с парашютом столько, сколько она хотела бы.
Знаем ли мы, почему это так, например, с эволюционной точки зрения или что-то в этом роде?
Нам как бы нужны искатели сенсаций.Они нужны нам как первые респонденты. Нам нужны люди, которые могут спасти нас в определенное время. Вам нужен искатель острых ощущений в кабине самолета во время чрезвычайной ситуации.
Вы не хотите, чтобы кто-то вроде меня работал в отделении неотложной помощи. Меня поразил бы весь этот хаос. К счастью, когда случаются чрезвычайные ситуации, тренировка может помочь многим людям. Безусловно, наличие вокруг нас искателей сенсаций имеет ряд преимуществ.
Ребекка Рамирес произвела аудиоверсию этого произведения.
Эмили Вон — стажер научного отдела NPR. Вы можете найти ее в Твиттере по телефону @emilyannevaughn .
Фрэнки и Элис | Behavenet
Стриптизерша Фрэнки зажигает косяк. Она делится им с другой стриптизершей. Фрэнки отрицает, что разгадывала кроссворд, другая девушка говорит ей, что она это сделала.
(0:05)
Фрэнки галлюцинирует плачущего ребенка. Она переключается на Алису: «Фрэнки здесь нет».
Клифф кричит на нее: «Ты сумасшедший. Ты сумасшедший… сука. Ты пьян? Сумасшедший урод! «(0:10)
Полицейский: «Ты думаешь, она употребляет наркотики?»
«Давай уберем этого наркомана с дороги». (0:12)
Вывеска на навесе: «ПЕРСИНСКАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА» (0:12, 1:14)
Психиатр доктор Освальд говорит медсестре Сьюзен, имея в виду профессора и джаза: «Он утверждал, что это дает ему полный доступ к подсознательному состоянию без галлюциногенов или стимуляторов». (0:14)
Освальд спрашивает Фрэнки: «Что еще ты не можешь вспомнить?»
«Наркотики? Принимаете ли вы в настоящее время какие-либо лекарства, какие-либо рекреационные наркотики?»
«Бензодиазепин? Метаквалон? Это валиум и кваалуд.
Фрэнки: «Ни шлепка, ни удара, ни скорости».
Освальд: «ЛСД?»
Фрэнки: «Я курю небольшой рефрижератор». (0:17)
Доктор Бакман рассказывает Освальду: «Признаки потери памяти».
Освальд: «От нее совершенно пахло алкоголем …»
Бэкман: «Вероятно, она была испорчена».
Освальд: «Ждите отчета по токсикологии». (0:18)
Фрэнки курит косяк. Ее домовладелец Гектор говорит ей: «Плати сейчас, или найди новое место, чтобы поиграть с ума». (0:20)
Сестра Фрэнки, Максин, говорит ей, имея в виду жениха ее «подруги» Пейдж: «Работает с губернатором».Рейган … «(0:26)
Фрэнки, кажется, отделяется, переключается на Алису. (0:29)
Алиса: «Ты ведешь себя сумасшедшим … Ты потерял свой естественный разум?» (0:32)
По телефону Фрэнки говорит Освальду, имея в виду тюремщиков: «Они говорят мне … Я могу выбраться отсюда, если зайду в психушку».
Освальд: «Под 4011 … конечно, но это зависит от оценки».
«У вас было еще одно отключение электричества?»
Ссылаясь на Бакмана: «Он здесь главный лечащий психиатр… «
» Вы подпишетесь добровольно … «(0:33)
Медсестра проводит Фрэнки по дневной палате.
(0:34)
Фрэнки говорит Освальду: «Итак, послушайте, если я собираюсь быть ею на 30 дней … Я собираюсь сойти с ума от чего-нибудь жестокого. О, я не говорю о наркотиках».
Освальд: «Вы знаете свой IQ?»
«Психическое заболевание не стигматизирует …»
«До вашего ухода у вас были слуховые галлюцинации?»
«Голоса говорят тебе, что делать? Заблуждения?»
Фрэнки: «Как ты думаешь, я сумасшедший?»
Освальд: «Есть ли чувство паранойи или зрительных галлюцинаций?»
«Как долго у вас были эти отключения электроэнергии?»
«Есть ли у вас чувство диссоциации?»
«Было ли у вас когда-нибудь чувство диссоциации, нахождения вне себя…? »
Алиса:« Я никогда не курю, доктор. »(0:35)
Пациенты в дневном кабинете. Доктор Освальд говорит Фрэнки: «Я сумасшедший».
Фрэнки: «Ты пытаешься сказать, что я сумасшедший». (0:42)
Освальд говорит Фрэнки: «На самом деле я провел большую часть 1950-х … на кислоте».
«ЛСД. Это синтетический галлюциноген».
Фрэнки: «Я знаю, что такое ЛСД».
Освальд: «Я исследовал феноменологические эффекты ЛСД-25 на сознание … Мы проверили более 900 пациентов».
Фрэнки: Да, накуривая людей?
Когда он вводит ей инъекцию: «Это просто мягкое успокаивающее средство, помогающее при гипнотическом внушении.
Фрэнки начинает говорить детским голосом. Фрэнки переходит к Алисе: «По моему опыту, врачи почти всегда утомительны и часто пьяны». (0:43)
На столе Освальда: «Психиатрия и психоанализ при шизофрении» Марка Лейна (0:49)
Бэкман читает из таблицы Фрэнки: «История злоупотребления психоактивными веществами, эпизоды амнезии, вспышки гнева».
Доктор Страсфилд: «Шизофрения?»
Бэкман: «Или, возможно, маниакальная депрессия. Я подумал, что мы могли бы начать ее принимать литий.
Освальд: «У нее диссоциативное расстройство личности».
Бэкман: «MPD?»
Освальд: «Под гипнозом и пентобарбитальной седацией она представила два совершенно разных и последовательных изменения».
Бэкман: «Как вы могли быть уверены, что это не был ли феномен преходящего состояния эго, перепад настроения? Девушка — тупица ».
Страссман:« Вы знаете, что я опасаюсь гипноза ». (0:51)
Фрэнки говорит Освальду: «Множественная личность, да».
Освальд: «Они … ваше подсознание».
Фрэнки: «Потому что я сумасшедший, как домашняя крыса.»(0:52)
Сеансы с Освальдом: «Вы чувствуете действие седативного средства?»
Алиса: «Я терпеть не могу эту мерзкую марихуану».
Ссылаясь на Фрэнки: «Перенеси ее похмелье». (0:54)
Освальд говорит Бэкману, имея в виду Фрэнки: «Что ж, один из ее кратных знает».
«Я работаю над тем, чтобы она подписала 6000 добровольных госпитализаций … но … я не хочу, чтобы кто-то из алтарей отказался от меня».
Бакман: »Какие лекарства вы ей принимаете?»
Освальд: «Просто успокоительное, когда я вызываю гипноз.Я не хочу, чтобы что-либо мешало ее лечению. Неправильное лекарство может вызвать преобладание алтаря.
«
» Если преобладает алтарь? «(0:58)
Персонал помещает Фрэнки в смирительную рубашку после того, как она впадает в ярость в дневной комнате. Бакман делает ей инъекцию. (1:01)
Освальд спрашивает медсестру Перл: «Что сработало выключатель?» (1:02)
Алиса разговаривает с Освальдом о Фрэнки. (1:07)
Фрэнки читает свой контракт: «Я, пациент, согласен принять участие в лечении следующим образом… Я понимаю цели лечения … »(1:09)
Бэкман говорит Фрэнки: «… Я здесь, чтобы дать оценку».
Фрэнки: «Оценка?»
Бакман: «Я здесь главный психиатр».
Бакман представляет чернильную кляксу Роршаха. (1:11)
Освальд говорит остальным: «Вы выписали пациента под мою опеку».
Он говорит Бакману: «Она была пациентом в этой больнице. Она находилась на лечении».
Бэкман: «Она была амбулаторным пациентом … Почему вы не сказали своей пациентке, что она может уйти?»
Бэкман: »Вы ждали, что ее кратные вам разрешат?» (1:14)
Мать Фрэнки, Эдна, говорит Освальду: «Я не знала, что она посещала психиатра.
Освальд, имея в виду Фрэнки: «… государство платило за ее лечение …»
Эдна: «У нее просто есть эти заклинания, и ребенок иногда волнуется».
Сестра Фрэнки Максин: «У нее было одно о ее сумасшедшем настроении ».
Освальд:« Это вызвано подавленной травмой »(1:16)
Менеджер стрип-клуба Хэл спрашивает стриптизершу Триш: «Я выгляжу отсталым?»
Освальд говорит Хэлу, обращаясь к Фрэнки: «Я ее психиатр».
Хэл: «Она определенно была плохой работой … чистым психом.»(1:19)
Фрэнки говорит Освальду, имея в виду своего парня Пита: «Мы были влюблены, потом его убила машина». (1:23)
Освальд гипнотизирует Фрэнки. Она плачет, когда вспоминает смерть Пита. Она переключается на Алису и обратно, попеременно. Она скорбит о смерти своего новорожденного ребенка. (1:26)
Фрэнки говорит Освальду, имея в виду ребенка: «Моя мама убила его».
«Мы собирались называть ее Эллис».
Освальд: «Но пока вы продолжаете испытывать одновременное соприсутствие, у вас есть шанс на успешную интеграцию.
«
» Вы должны понять, лечение неопределенно, а интеграция — это только начало. «(1:32)
Френологический бюст в офисе.
Название: «Замужем за психиатра». (1:36)
Почему проблема бездомных в Портленде — самая большая проблема для всей страны
Переулки Портленда, штат Орегон, усыпаны горами мусора и использованными иглами для наркотиков, что отражает растущую проблему бездомности, наркомании и психических заболеваний.
Психические заболевания сейчас более распространены среди бездомных в Орегоне, чем в любом другом штате.Согласно исследованию 2016 года, 35-40% взрослых бездомных в Орегоне страдают той или иной формой психического заболевания.
Проблема очевидна вдоль Springwater Corridor, популярного велосипедного маршрута на восточной стороне Портленда, который ценится как мирный уголок природы, скрытый от городской застройки.
В 2016 году трущобы на 2-мильном участке коридора были самым большим лагерем для бездомных в стране.
В нем было около 200 палаток и около 500 бездомных.
С тех пор преступная деятельность стала обычным явлением. Например, в августе 2018 года полиция арестовала бездомную женщину за попытку похитить 6-летнюю девочку, игравшую возле тропы. Через два месяца произошла стрельба.
В этом году злоумышленник ударил мужчину ножом в руку перед тем, как скрыться в море палаток.
К сожалению, Springwater Corridor не является исключением в Портленде — это микрокосм крупнейшего города Орегона.
По данным Министерства жилищного строительства и городского развития, в 2018 году в Портленде проживало около 14000 хронических бездомных, подавляющее большинство из которых проживало в Портленде.
Департамент полиции Портленда не имеет официальной политики в отношении очистки лагерей или переселения бездомных. Третьи стороны теперь несут бремя координации с городом и получения защиты полиции при уборке лагерей.
Местные чиновники утверждают, что ищут решения, но «решения», предложенные до сих пор — доступные жилищные облигации и отказ от соблюдения запретов на размещение лагерей на общественных правах проезда и в городских парках — ничего не делают для решения проблемы отсутствия психиатрической помощи и лекарств.
проблемы злоупотреблений, лежащие в основе этого гуманитарного кризиса.
И это явление не недавнее. Пренебрежение длится десятилетия.
Орегон впервые открыл двери Государственной больницы Даммаш в 1961 году с целью лечения лиц, страдающих психическими заболеваниями. Учреждение предназначалось для уменьшения переполненности более крупной государственной больницы в Салеме.
Все больше и больше людей хлынуло в приют, и к 1980-м годам новая больница также переполнилась. Перенаселенность в сочетании с повсеместным жестоким обращением с пациентами ухудшилась.
Вместо того, чтобы реформировать систему лечения психических заболеваний, штат просто закрыл Даммаш в 1995 году, выпуская пациентов — плохо подготовленных для самостоятельной работы — на улицы Портленда. Спустя почти 25 лет бездомные, многие из которых пристрастились к наркотикам, остаются на улицах в тех же ужасных условиях.
Только в 2016 году полиция Портленда изъяла около 284 фунтов героина и метамфетамина.
Но тем, кто страдает зависимостью, часто никогда не приходится противостоять своей привычке, по крайней мере, из-за юридических последствий.
Политика штата Орегон в отношении наркотиков определяется снисходительностью. У полиции нет ни ресурсов, ни поддержки со стороны своего начальства, чтобы арестовать человека за употребление наркотиков в общественных местах или за то, что наркотики были при себе. На практике героин и метамфетамин разрешены.
Это негуманно. Это грубое нарушение правительством своих обязанностей.
Разрешение кризиса бездомности требует от нас признания гуманности тех, кто страдает. Это не человеческие отбросы; они люди, хоть и сильно сломанные.
Но для решения проблемы требуется нечто большее, чем просто словесное подтверждение. Частью признания их человечности является понимание того, что бездомные — не просто жертвы обстоятельств. Им нужна помощь, чтобы сделать первые шаги на пути к восстановлению своей жизни.
Ситуация настолько ухудшилась, что теперь требует агрессивных действий как на уровне города, так и на уровне штата.
Полиция должна иметь право разогнать эти лагеря. Суды должны требовать от лиц, нарушающих законы о наркотиках, обращаться за лечением.
Общественные центры детоксикации в Портленде должны стать ядром решения. Эти центры уже предлагают бездомным обучение работе и социальным навыкам. Эти местные организации непосредственно занимаются проблемами наркотиков и психических заболеваний, но они недостаточно используются, потому что город закрывает глаза на употребление запрещенных наркотиков и продолжает терпимо относиться к уличным палаткам.
Еще одна ключевая часть решения — обратить внимание на лечение психических заболеваний. Иногда для этого может потребоваться хотя бы временная передышка от самостоятельной жизни.Текущая ситуация ставит под угрозу как население в целом, так и бездомные.
Чтобы лучше служить этим людям, мы должны избавиться от стигмы, связанной с лечением психических заболеваний, и заменить ее пониманием. Это может быть единственной надеждой для этих людей вернуться к безопасной и продуктивной жизни.
Тамар Брэкстон переведена в психиатрическую больницу после госпитализации | 97.1 WASH-FM
Тамар Брэкстон переведена в психиатрическое учреждение, согласно E! Новости.
Во вторник (21 июля) издание сплетен о знаменитостях сообщило, что певица / звезда реалити-шоу «проснулась и общается» после ее госпитализации из-за попытки самоубийства. Брэкстон перевели в «новую больницу, специализирующуюся на психиатрической помощи», и, как говорят, она работает со специалистами на пути к выздоровлению. «Тамар ни в коем случае не выбралась из леса. Врачи все еще очень внимательно следят за ее безопасностью», — сообщил инсайдер. «Тамар в течение некоторого времени посвятила себя работе над своим психическим здоровьем, но за последний год она испытала некоторые неудачи, и карантин оказался особенно трудным.«
Согласно сообщениям, Брэкстон жила в Ritz Carlton Residences в центре Лос-Анджелеса со своим партнером Дэвидом Адефесо , 49 лет, когда он нашел ее без сознания в четверг (16 июля).
Ходили слухи, что звезда принимала ряд неизвестных рецептурных таблеток. «Дэвид не верит, что она пыталась покончить с собой, несмотря на тяжелые времена в карантине», — сказал источник E! Новости. «Обнаружение такой Фамарь вызвало у него беспокойство и потрясение.«
После этого официальный представитель Daily Mail сообщил, что вскоре появится дополнительная информация о звезде. «У Тамары был очень тяжелый и эмоциональный день — в ближайшие несколько дней будет поступать больше информации. Пожалуйста, помолитесь за нее», — говорится в заявлении представителя. Спустя несколько дней Нене Ликс отправилась в Instagram, чтобы поделиться новостью о своей подруге, признав, что она «сталкивалась с множеством разных проблем». «Я пытался быть ее системой поддержки, а она была моей системой поддержки», — сказала Ликс во время своего поста, добавив: «Теперь Тамар получает надлежащую помощь, в которой она нуждается.Я позволю ей поговорить с вами, ребята, когда она сможет поговорить с вами, ребята «.
Тай Менденхолл: «Любитель адреналина» находит свою нишу в семейных социальных науках
Некоторые люди могут представить себе профессиональную жизнь терапевта чем-то вроде того, что вы видите в телешоу «Фрейзер»: эрудированный джентльмен, сидящий в мягком кресле, торжественно кивая и делая записи, в то время как пациент растягивается на кушетке и обсуждает его тревоги.
Хотя Тай Менденхолл, семейный терапевт и доцент факультета семейных социальных наук Миннесотского университета, прошел курс терапии, на этом сходство заканчивается.
После защиты докторской степени. В брачно-семейной терапии (теперь известной как супружеская и семейная терапия) Менденхолл, самопровозглашенный «адреналиновый наркоман», сосредоточился на медицинской семейной терапии, консультировании людей и семей, столкнувшихся с кризисом в больницах и клинических учреждениях. Он также вызвался лечить психическое здоровье во время ряда национальных бедствий.
Менденхоллу, сыну хирурга-ортопеда, впервые получившего образование в области ветеринарии, импонирует оперативность работы.
Продолжение статьи после рекламы
«Я из семьи медиков», — сказал он. «Мне нравится кровь и кишки. В условиях больницы большинство кризисов выявляется после автомобильной аварии или мертвого плода на УЗИ », — сказал он. «Это тяжелая работа. Это утомительно, но и потрясающе. В первый раз, когда вы видите надежду в глазах раненого ребенка, вы просто не можете назначить цену. Для меня большая честь и привилегия быть частью этого исцеления и роста ».
Во время одного из наших недавних холодных периодов я поговорил с Менденхоллом о том, что он находит азарт и цель в своих исследованиях и полевых работах, а также о радости, которую он находит, обучая студентов в университете.
MinnPost: Как бы вы описали свое исследование?
Тай Менденхолл : Большая часть моей работы основана на совместных исследованиях на уровне сообщества. Это очень совместный и заинтересованный способ оценки вмешательств в сфере здравоохранения.
Поскольку это совместная работа, это также очень беспорядочно. Это очень быстро. Это очень непредсказуемо и откровенно рискованно с точки зрения финансирования и разрешений, которые вы должны пройти, но это очень реальное исследование на местах.Я люблю это.
Моя клиническая работа не проходит в обычной обстановке терапевта: удобный кабинет, мягкий свет и папоротник. Мир медицины насыщен и остр. Некоторые люди убегают от интенсивности и быстрых темпов клинической работы. Это привлекает меня.
Член парламента: Вы также добровольно работаете в качестве директора групп психического здоровья в Медицинском резервном корпусе Университета Миннесоты , группе профессионалов, связанных с университетом, которые помогают жертвам во время кризиса.Что вас привлекло в этой работе?
TM: Первая работа, которую я проделал с Корпусом медицинского резерва, была в 2001 году, во время терактов 11 сентября, когда я был аспирантом. Позже я помогал с ураганами Катрина и Рита, цунами 2004 года и обрушением моста 35W, среди других событий.
Задание приходит внезапно, работа идет очень быстро и напряженно.
Думаю, желание заниматься такой работой — часть моей личности. Я наркоман адреналина. Я катаюсь на мотоциклах.Мы с женой ездим на Харлее. Мой отец и моя мачеха тоже катаются на велосипедах. Мы всегда катаемся на мотоциклах, прыгаем с тарзанки, ныряем с аквалангом — все это безумные, напряженные вещи. Вот как мы устроены.
Член парламента: Одна из частей вашей работы, которая, кажется, сильно отличается от полевых исследований с высоким уровнем адреналина, которыми вы известны, — это обучение FSOS 1101: «Интимные отношения». Это один из самых крупных и популярных занятий, которые предлагает ваш отдел, но его тема — понимание интимных отношений — кажется, отличается от других ваших интересов.Как вы попали в роль?
Продолжение статьи после рекламы
TM: Преподавание «интимных отношений» является одним из основных моментов моей работы. Одним из моих наставников был профессор Уэйн Карон.
Уэйн разработал этот курс. Я был одним из его помощников по обучению, когда учился в аспирантуре. Осенью 2007 года Уэйн однажды почувствовал себя плохо. Он пошел домой, заснул и не проснулся. Ему был всего 51 год. До начала занятий оставалась буквально неделя.
После того, как Уэйн умер, глава нашего отдела попросил меня вести курс, потому что я был с ним знаком. Это должно было быть только на семестр. В предстоящем семестре будет 16 -го раз, когда я его преподавал.
МП: Значит, вы вроде как попали в роль.
TM: В некотором смысле, но преподавание этого класса оказалось такой радостью. Это курс об интимных отношениях и о том, как они добиваются успеха и как они терпят поражение. Мы со студентами обсуждаем все, от домашнего насилия до отношений на расстоянии, моделей ухаживания, ревности и неверности.Мы много говорим о вещах, которые нельзя разрешить в средней школе.
Поскольку он имеет непосредственное отношение к студентам — все состоят в интимных отношениях или хотят быть в интимных отношениях — это курс, который отличается необычайным разнообразием среди студентов.
В каждом семестре у нас в аудитории более 70 различных специальностей. Он соответствует основному требованию социальных наук; так много разных студентов, которые ищут специальности со всего университета, заинтересованы в занятиях.А тема универсальна и интересна.
Это такой интенсивный и необычный курс. Он сильно отличается от большинства других курсов, которые студенты будут посещать в колледже. Это удивительное путешествие, которое мы проходим каждый семестр.
МП: Поскольку вы так долго преподаете этот курс, как вам удалось сделать его своим?
TM: В течение многих лет люди говорили мне, что им нравится класс, но им не нравится учебник.Мы перепробовали множество разных учебников на протяжении многих лет, но правда в том, что большинство учебников утомительны. Им каким-то образом удается сделать что-то удивительное, например интимные отношения, сухими.
Итак, я пригласил несколько студентов и сказал: «Почему бы нам не написать учебник для класса?» Кто может лучше написать учебник для двадцатилетних, чем группа двадцатилетних? Вся книга состоит из академического содержания и личных историй и виньеток из голосов наших студентов.
В итоге у нас было 18 студентов, официально признанных авторами и соавторами книги.Книга называется «Интимные отношения: где мы были? Куда мы идем?» Мы впервые опробовали его в этом осеннем семестре.
Продолжение статьи после рекламы
МП: Как отреагировали на этот учебник?
TM: Пока все хорошо. Студенты анекдотично говорят, что им нравится книга. Им это нравится, потому что это действительно интересно читать. Это не сухо. Когда мы редактировали его, мы старались, чтобы весь язык был представлен заранее, с увлекательным стилем письма, который не выглядел банальным или скучным.Конечно, над созданием было проделано много работы, но она того стоила каждой минуты.
MP: Разговор об интимных отношениях звучит интересно, но есть ли у класса высокие академические ожидания?
TM: Для заключительного проекта каждый студент пишет 25-страничную работу на тему «Где я был? Куда я иду?» Большинство студентов не писали статьи так давно: они второкурсники.
Они начинают семестр, до смерти напуганные этой реальностью, но в конце, по мнению большинства, это было изюминкой курса.
МП: Вы поступили в колледж по специальности психолог, но бросили учебу, когда вам было 20 лет. Позже вы вернулись и сосредоточились на семейных социальных науках. Что заставило этот переключатель работать на вас?
Хотел бы я выступить на национальном телевидении и сказать следующее: я хочу рассказать о карьере в области семейных социальных наук, брака и семейной терапии. Когда старшеклассники думают о поступлении в колледж, эти области не находятся в их поле зрения. В семейных социальных науках около половины или более наших специальностей являются трансфертами.Когда они начинали в U, они даже не слышали о нас, но как только они нас находят, они влюбляются. Вот что случилось со мной. Это было актуально для мира и реальных событий, которые мы переживаем.
Я просто обожаю свою работу. Я люблю вставать утром и идти на работу. Я просто развлекаюсь.