Если ушел муж: Вернуть мужа сложно, но можно: советы психологов брошенным женам

Муж ушел к любовнице и счастлив, а я еле живу. Как так?

Приблизительное время чтения: 4 мин.

Вопрос читателя:

Добрый день! От меня ушёл муж к любовнице 1.5 года назад. До этого, как потом стало известно, год с ней был в отношениях и мне врал. Мы жили 8 лет, жили хорошо, была и любовь, и взаимопонимание, и забота друг о друге, но в один миг всё рухнуло. Уходил он очень некрасиво, меня завиноватил во всём, уничтожил мою самооценку полностью. Для меня это был тяжелейший удар, первые полгода был какой-то кошмар, себя не помнила, думала, не переживу. Но у меня остался сын, ему 7 лет и он моё всё. Ради него собрала остатки сил и пошла в церковь. Сначала на службу, потом на исповедь и причастие. Сейчас, спустя год, я хожу в храм каждую неделю, чувствую, что там мне легче. Но боль все же не отпускает, хотя молюсь, прошу помощи себе и о прощении бывшего мужа и его новой женщины. Новую, полноценную жизнь пока начать не получается, так как чувство опустошения не покидает меня, всё делаю на автомате. Поход к психологу помог на время, но после всё вернулось на круги своя. Я не желаю никому зла, но один вопрос мне не даёт покоя. Как так может быть, что я тихо умираю от горя, живу, как в аду, а бывший муж и его новая женщина, растоптав мою жизнь, купаются в своём новом счастье? Неужели это справедливо? Спасибо.

Отвечает протоиерей Андрей Ефанов:

Добрый день! Конечно же, несправедливо! Конечно же, самый лучший и правильный вариант — это когда люди женятся по любви, потом в браке их любовь возрастает, им нравится быть друг с другом, им хорошо, интересно, и трудности сплачивают их еще больше, потому что они открывают новые грани себя и друг друга в процессе преодоления неприятностей, решения проблем и взаимного радования об успехах общих и друг друга по отдельности. И любой развод — это самая настоящая катастрофа, это разрушение семьи и разрушение в какой-то степени (даже на время) личностей тех, кто развелся. Страдают в той или иной степени обычно оба участника, но, конечно, неравномерно, и кто-то страдает больше, кто-то меньше или почти нет. И после развода всегда стоит вопрос о том, как пережить, как залечить раны, который возникли после разрушения брачного союза.

Вы молодец, что пошли к психологу (и зря прекратили — надо бы продолжать). Вы абсолютно верно сделали, что начали церковную жизнь: где, как ни в Боге, искать утешения и поддержки? Все очень верно. Вы молодец, что смогли собраться, нашли в себе волю, силы и стимул. Дальше Вам нужно — как и любому, в общем-то, человеку — продолжать жить церковной жизнью, непременно внутренне разобраться с ситуацией развода (и тут не отказывайтесь от психолога) и наладить свою жизнь, жить дальше.

Я напомню на всякий случай, что в разводе так или иначе всегда виноваты два человека. Понятно, что кто-то виноват больше. Но ради будущего, ради того, чтобы избежать ошибок в дальнейшем, я бы Вам очень советовал понять, что же было не так в Вашем браке. Возможно, изначально Вы чего-то не видели, и в дальнейшем следует на это обратить внимание. Может быть, были какие-то моменты в браке, когда Вам казалось, что все хорошо, а после выяснилось, что все совсем не так прекрасно, как Вы склонны были думать. Вариантов множество, и Вы, пожалуйста, поймите, как все было, чтобы в будущем, повторюсь, снова не оказаться в такой же ситуации, хорошо?

И важный момент — воспитание сына. Сын остался не у Вас — сын остался и у Вас, и у бывшего мужа, это принципиально важный момент. И Вам нужно очень хорошо продумать, как растить сына, и научиться ему именно говорить об отце в нейтрально-положительных тонах, ради внутреннего здоровья ребенка. А с мужем бывшем необходимо выяснить — не касаясь Ваших с ним отношений — порядок воспитания сына и его обеспечения. Это очень важно, потому что бывший муж остается отцом ребенка и ребенок имеет право видеть и знать отца, чувствовать и получать его заботу и воспитание, хорошо? Могут быть разные нюансы, да и Вам самой будет непросто, поэтому об этом тоже можно поговорить и со священником, и с психологом.

Также Вам, как и всем мамам, нужно помнить, что ребенок хоть и зависит от Вас, но не должен быть центром и смыслом жизни, иначе потом и Вы будете страдать (я ему все отдала, а он…), и ребенок будет страдать (потому что не сможет, условно, «вернуть долг» за то, что Вы всю себя ему отдали), да и если, дай Бог, с отцом у него будет коммуникация, возможны массы проблем на почве Вашей ревности к бывшему мужу, ревности к нему в отношении ребенка и так далее. Так что имейте в виду.

И еще… конечно, молиться за обижающих Вас — это хорошо. Но если у Вас пока нет внутренних сил, может быть, можно эту молитву на время оставить, а силы направить на то, чтобы самой восстановиться? Окрепнете — тогда легче станет. Расставьте все-таки приоритеты.

И еще один момент. Как я писал, развод — это травма для обоих супругов. И то, насколько кто спокойно живет после развода, зависит от того, насколько эта травма преодолена и залечена. Во-первых, Вы не знаете, что на самом деле внутри у Вашего мужа. Но Вам и не надо знать. Во-вторых, если ему хорошо, а Вам нет, это говорит о том, что Вам сейчас себя нужно очень бережно, с нежностью и любовью от этой травмы вылечить. Поставьте себе такую задачу, дайте время — и постепенно, с Божией помощью, жизнь станет налаживаться. Не торопитесь, но и не пропускайте шагов.

С Богом!

Как заставить мужа уйти, если больше нет желания с ним жить

Есть женщины, которые задаются не совсем обычным вопросом: «Как сделать, чтобы муж ушел?» Как правило, женщины желают найти мужа, а когда находят, то уже не отпускают. Но все-таки случаются ситуации, когда приходится подумать об обратном.

Образ гармоничных отношений

Все девушки желают создать семью, рожать детей, варить супы. Каждая барышня мечтает о том, чтобы муж ценил и уважал ее. Перед тем, как связать себя узами брака, женщина должна понять, что для нее важнее. Иметь дружную и счастливую семью, которой необходимо уделять практически все свое время. Или же остаться свободной не имея никаких обязанностей. Жить для себя любимой!

В то время, когда пара создает семью по любви, они считают, что этого будет достаточно. Но свобода на этом заканчивается и людям будет необходимо отказаться от привычных вещей. Про то, что было дозволено в «холостяцкой» жизни придется забыть. Например, если женщина скажет своему любимому человеку о том, что ей нужно уйти к подруге в гости, то он имеет право запретить ей это делать. Не нужно забывать о том, что это не та свобода, когда женщина принадлежала только себе. Мужчины также отказываются от многих вещей во имя сохранения благополучия и гармонии в семейной жизни. Проживая в совместном браке избранники становятся похожи.

Похожими их делают совместное ведение бытовых дел, воспитание детей и общие увлечения. Необходимо сохранять гармонию семейной жизни, стараться проводить как можно больше времени вместе, выезжать на отдых и встречаться с родными и друзьями. Мысли о том, чтобы расстаться с мужем не должны посещать женщину. Но порой, случается, все выворачивается наизнанку. Со временем жизнь человека меняет, он набирается мудрости, рациональности. Их затягивают бытовые проблемы, любовь и страсть угасает, оставляя лишь привычку. И в этот момент люди стараются в корне поменять свою жизнь. И жена пытается заставить мужчину уйти, потому что жизнь становится невыносимой. Женщину раздражает буквально все. Например, шутки мужа, которые раньше вызывали положительные эмоции, сейчас лишь раздражают и кажутся неуместными или его поступки, сделанные, не вовремя. А если супруги пытаются поговорить, то это приводит лишь к истерике и скандалу.

Возможно, супругам необходимо сделать паузу в отношениях и пожить отдельно друг от друга. Может быть, к ним придет осознание того, как они дороги друг другу. Но как сделать так, чтобы он ушел? Человек он, в принципе, не плохой, но и жить так дальше нет сил.

Что можно предпринять для того, чтобы муж ушел

Женщине, вопреки своим привычкам, нужно изменить свою внешность. Например, перекрасить волосы, изменить макияж на более яркий или, наоборот, совсем перестать краситься. Волосы можно собирать в обычный хвост.

Если раньше женщина свободное от работы время тратила на приготовление еды, то сейчас можно посвятить его подругам.

Перестать ухаживать и слушать рассказы своего мужа, о том, как прошел его день. Сделать так, чтобы собственные интересы были на первом плане.

Устраивать скандалы на ровном месте. Ведь мужчина привык дома отдыхать. Нужно сделать все для того, чтобы он убежал без оглядки из дома.

Устраивать истерики и сцены ревности без видимых причин. Например, устроить скандал, если супруг задержался у мамы или улыбнулся соседке. Нужно устраивать сцены ревности к каждой знакомой и незнакомой барышне. Тщательно проверять его телефон и сообщения. Запретить любые встречи с друзьями и просмотр спорта.

Нужно вспомнить обо всех неприятностях и промахах любимого человека и напоминать ему про них постоянно. 

Женщине необходимо идти на эти крайние меры, только в том случае, если разговоры не дают нужный результат, а единственным выходом из положения будет лишь уход мужа из семьи. Ведь мужчине очень тяжело уходить от жены.

Узнаем что делать, если ушел муж?

Семья — это самое главное для каждого из нас. Духовный институт, полный любви и гармонии. Что же делать, если семья рушится и кажется, что жизнь пошла наперекосяк? Муж ушел из семьи, а выхода из сложившейся ситуации не видно? Так ли это, а может — жизнь продолжается?

Сложившиеся стереотипы

Нас постоянно окружают самые различные проблемы, но они отходят на второй план, когда после тяжелого трудового дня мы возвращаемся в тихий спокойный мир понимания и взаимоуважения.

Когда муж уходит из семьи, женщина начинает себя чувствовать брошенной и одинокой. Соседи переговариваться между собой, а коллеги по работе сплетничают во время обеденного перерыва. Родственники убеждают обманутую супругу, что виновата в произошедшем только она сама, и если муж ушел, значит, в доме был беспорядок, а холодильник всегда пустой. Все вокруг уверены, что девушка уже не сможет найти себе другого спутника. Брошенная женщина ощущает себя неполноценной. Тогда в кругу друзей и знакомых появляется страшное слово «разведенка». Жена чувствует пустоту, обреченность, и негласно наложенное на нее «клеймо позора».

Но все перечисленные и угнетающие бедную женщину мнения людей по данному поводу, являются всего лишь сложившимися стереотипами. И развод не является чем-то постыдным, через него можно перешагнуть и начать жизнь с чистого листа. Если муж ушел из дома, то это не так страшно, как кажется из-за давления окружающих.

Корень проблем

Все начинается с детства, когда каждая девочка, будучи еще совсем маленькой, начинает мечтать о будущей семье. Она представляет, каким будет ее муж, сколько у нее будет детей, в каком доме пройдет ее жизнь. Потом девочка вырастает и становится девушкой, тогда у нее начинают возникать сомнения и тревоги по поводу того, а точно ли ей удастся встретить своего избранника? Позже появляются волнение и нетерпение, а в голове мысль: когда же, наконец, объявится суженный и сделает предложение?

И вот долгожданный момент настал. В ее жизни теперь есть муж, а у нее — гордое звание «жена». Но так ли это прекрасно в реальности, как казалось в детстве и юные годы?

Начинается взрослая жизнь с целым списком обязанностей и дел по дому. Дни становятся буднями, а жизнь порой невыносимой. Ссоры и обиды между супругами — регулярными.

Кто виноват, если муж неверный?

Несомненно, если муж ушел к другой женщине, это говорит о его неправильных моральных устоях и искаженных жизненных ценностях. Чем бы не объяснял изменивший мужчина свое поведение: недостатком теплоты со стороны жены или отсутствием уюта в доме — все это не является оправданием столь низкого поступка, и ответственность за него несет только муж. В этом не может быть вины преданной женщины, так как обычно изменяет определенный тип мужчин, который предает жену независимо от обстоятельств и самой девушки, он делает это по своей природе и повторяет свой низкий поступок раз за разом.

Мужская психология

Почему мужчина изменяет? Что его заставляет уходить к другой женщине? Или же просто смотреть вслед каждой симпатичной девушке? Все дело в природе мужчин. Их поведением движет инстинкты «охотника». Чтобы чувствовать свое превосходство над соперниками и быть уверенным в свой привлекательности, сильному полу требуется постоянная подпитка успехами завоеваний. Муж будет отпускать комплименты коллегам по работе, флиртовать с продавщицами в магазине и смотреть на каждую проходящую девушку, чтобы доказать себе, что он все еще «на коне». Мужская психология так устроена, что парень является, прежде всего, самцом, которому нужны постоянная охота на «дичь», иначе без регулярной тренировки навыки завоевания женщин будут утеряны, а это для них ущемление мужского достоинства и падение самооценки.

В поисках адреналина

Именно так и начинаются ухаживания за незнакомками, чтобы чувствовать адреналин, который вызывают измены, а точнее страх быть пойманным «на месте преступления» женой. Мирная семейная жизнь расслабляет мужчину и понемногу становится для него обыденностью, жена начинает надоедать, а вкусный завтрак по утрам перестает радовать. Тогда мужчина «выходит на охоту», доказывая себе и своим друзьям, что он все еще заслуживает репутацию Дон Жуана.

По мнению психологов, каждый представитель мужского пола уверен, что стоит ему потерять форму, как жена уйдет к другому, ведь он больше не сможет составить конкуренцию потенциальному сопернику. Другими словами, флирт с девушками является ничем иным, как подсознательным желанием мужчины удержать свою избранницу.

Как поступить жене?

Что делать, если муж ушел? Когда любимый человек предает, это всегда большой удар для любой девушки. Простить этот поступок своему избраннику или нет, решать только женщине. Все люди разные: кому-то легче закрыть глаза на измену, а кто-то не сможет жить с человеком, к которому больше нет доверия.

Несмотря на разные темпераменты, каждая девушка должна хорошо подумать и только потом принимать решения. Если любимый изменил, женщине стоит, прежде всего, успокоится и понять, что именно доставляет ей больше всего страдания: мысль о предательстве или о том, что он ушел, а жизни без него она не представляет.

Ответив на этот вопрос, обманутая жена сможет сосредоточится на своих дальнейших действиях. Девушка должны сформировать четкий план, чтобы быть уверенной, собираетесь ли она прервать болезненные отношения или же не разрушать брак, постаравшись забыть о предательстве. Очень важно ответить для себя на данный вопрос до объяснений с мужем, чтобы не поддаться эмоциям и не поверить громким признаниям в любви неверного супруга, ведь он начнет молить о прощении и уверять вас в своей невиновности.

Стоит ли возвращать неверного мужа?

Иногда, изменивший жене мужчина, не пытается просить у нее прощение и уверять в своей великой любви, а попросту уходит к любовнице, а отвергнутая супруга готова простить ему все обиды и мечтает его вернуть. Что же делать в этом случае? Первое, что следует сделать девушке, от которой ушел муж, — это подумать о том, что как бы не был привлекателен и любим этот человек, он своим поступком пренебрегает супругой. Скорее всего, муж, который не пытается просить прощения после совершенной измены, не любит обманутую девушку, а если и вернется к ней, то предаст ее повторно. И брошенная женщина должна для себя решить, нужны ли ей такие отношения? Стоят ли они ее переживаний и попыток вернуть прежнюю любовь? Обычно такие старания не увенчиваются успехом и приносят еще большие страданий жене.

Если же супруга, взвесив все за и против, все же решает сохранить семью, она должна тщательно продумать свое поведение. Жена должна понять, что послужило причиной, подтолкнувшей мужа пойти на измену. Возможно, женщина перестала следить за собой, а может быть причиной стала уверенность супруга, что она ему все простит. Чтобы вернуть своего любимого, ей следует показать мужу, что она интересна другим мужчинам и пользуется популярностью среди знакомых парней. Но главное не переусердствовать, ведь в этом деле также важно показать мужу, что он любим и всегда дома он может найти поддержку. Мужчина должен чувствовать себя привлекательным для своей жены, женщина должна дать ему понять, что она нуждается в нем. Если он будет ощущать себя сильным, он не станет это доказывать посредством измены.

Ушел муж: советы

Что же делать в этом случае? Чтобы пережить трудный период жизни, когда муж ушел из семьи, а впереди ждет развод, следует не замыкаться в себе, а больше проводить времени с друзьями, гулять, посещать всевозможные выставки, ходить в театр или кино. Нужно понять, что жизнь на этом неприятном событии не заканчивается, а продолжается. Женщина должна найти хорошее в сложившемся положении. Теперь у нее есть много свободного времени, которое она может потратить на себя. Ей больше не нужно тратить выходные на уборку квартиры и готовку на всю неделю. Наконец, она сможет сама руководить своим отпуском, и ей нет необходимости отчитываться за каждый свой шаг перед ревнивым супругом. Самое время вспомнить о невоплощенных в реальность мечтах юности и заняться любимым хобби.

Важно в это непростое время не оставаться без дела. Пережить развод будет легче, если расписать свой распорядок до самого вечера, и чтобы перед сном не осталось никаких сил на долгие бессонные раздумья. Следует заполнить пустоту, оставленную предательством мужа, встречами со старыми друзьями, бывшими одноклассниками или просто новыми знакомствами.

Дети и развод

Развод — это тяжелое испытание, справиться с которым непросто. Но намного труднее обстоит дело, когда у супругов есть общий ребенок. Важно понимать, что для детей расставание родителей — это огромный стресс, который может оставить за собой большие последствия. Известно много случаев, когда непродуманное расставание родителей оставило глубокие психологические травмы у детей, что повлияло на их дальнейшую жизнь. Поэтому следует осторожно объяснить ребенку, что несмотря на разногласия между родителями, они все равно любят его, и что развод никак не повлияет на их отношение к нему.

Родители должны как можно более мирно решить вопрос, с кем останется ребенок, чтобы у него не сложилось впечатление, будто его делят. Ни в коем случае не стоит использовать детей с целью удержать мужа — ни к чему хорошему это все равно не приведет, а ребенку может быть нанесен непоправимый вред.

Важность сохранения дружеских отношений между бывшими супругами

Бывшие супруги должны сохранить хорошие дружеские отношения, и хотя бы иногда проводить время втроем, чтобы у ребенка сохранялось ощущение семьи. Очень важно, чтобы дети понимали, что родители руководствуются одними правилами, иначе они будут бегать в поисках защиты от мамы к папе и обратно, стремясь избежать проблем и наказания. Бывшие супруги должны помнить, что они, прежде всего, являются родителями, и развод не освобождает их от этих обязанностей. Поэтому они должны воспитывать детей вместе, совместно решая возникающие проблемы.

Муж ушел — развод

Не стоит бояться расставания с любимым человеком. Возможно, если муж ушел к любовнице, развод станет единственным правильным решением в сложившейся ситуации. Стоит научиться любить и уважать себя, а не глотать все обиды, прощая супругу предательства. Если же самостоятельно начать жить заново не получится, стоит обратиться за психологической помощью к специалисту. Главное — помнить, что все в нашей жизни меняется к лучшему, следует только не бояться перемен. Лучше переосмыслить причины, разрушившие ваш брак, и начать новые отношения, опираясь на предыдущий опыт, вместо безуспешных попыток вернуть мужа. И тогда все наладится.

Что изменилось в разделе квартиры при распаде семьи — Российская газета

Статистика неумолима — разводится более половины семей. И многие из них делят квартиры. Общие правила этого неприятного процесса известны каждому: совместно нажитое имущество делится поровну. Однако как каждая несчастная семья несчастна по-своему, так и вариантов раздела великое множество. К тому же в последние годы семьи стали активно брать ипотеку, использовать материнский капитал, покупать строящуюся недвижимость. Как поделить жилье в этих новых условиях?

Каждому по кредиту

Кредит заключается не на небесах, а обязательство платить банку 25 лет не гарантирует счастливый брак. Что же делать, если семья распалась, а ипотека осталась?

Первое, что нужно знать: даже если кредит оформлен только на одного из супругов, второму остаться ни при чем не получится. Жилье было приобретено в браке? Супруги автоматически являются созаемщиками, даже если в договоре это не обозначено. И если муж — основной заемщик собрал вещи, ушел и перестал оплачивать кредит, то делать это придется жене.

Причем суды признают долг по ипотеке общим долгом супругов вне зависимости от того, как делится ипотечная квартира, поясняет Дарьяна Епихина, юрист Petrol Chilikov. То есть ипотека может быть поделена поровну, даже если квартира разделена на неравные доли.

Квартира, приобретенная в ипотеку, делится при разводе, впрочем, как и сама ипотека. Для этого супруги должны выделить доли во владении квартирой и после этого разделить кредит. Есть возможность заключить с каждым из супругов отдельный договор и скорректировать графики выплат с учетом уровня заработной платы. Бывшие муж и жена будут выплачивать ипотеку каждый за собственную долю, а необязательность в этом вопросе одного супруга не будет касаться другого.

Если ипотека оформлена на мужа, жена признается созаемщиком

Не всегда квартира и ипотечный кредит могут быть разделены при разводе. К примеру, при оформлении военной ипотеки банки выдвигают требование к военным заключить брачный контракт. По его условиям при разводе заемщик становится единоличным собственником жилья и продолжает выплачивать кредит в одиночку. А вот жены таких ипотечников рискуют остаться без жилья.

Поиск альтернативы

Даже если кредит и метры поделены, совместное владение квартирой может тяготить бывших супругов. Так что на практике популярны варианты, которые позволяют поделить ипотечную квартиру еще до выплаты кредита.

Если ипотека выплачена менее чем на 10-20%, один из супругов может отказаться от прав на квартиру в пользу другого. За выплаченную часть кредита он вправе потребовать половину внесенной суммы, поясняет Мария Литинецкая, управляющий партнер «Метриум». В этом случае обязательство выплачивать ипотеку ложится только на одного из супругов, а чтобы не было разночтений, банк заключает с ним новый ипотечный договор.

Бывшие супруги могут продать ипотечную квартиру. При этом недвижимость находится в залоге у банка, поэтому они или находят покупателя, готового погасить кредит, или того, кто готов переоформить на себя ипотеку. Не исключен вариант, когда супруги находят деньги, чтобы закрыть остаток долга, а потом уже продать жилье и поделить вырученные средства.

Стройка только началась

Купить готовое жилье по карману не каждой семье. Поэтому к моменту развода оно может быть не достроено.

С квартирой, приобретенной по договору долевого участия, нюанс в том, что она покупается на стадии строительства, а право собственности оформляется после ввода объекта в эксплуатацию и подписания акта приема-передачи новостройки. «До этого момента квартиры в таком доме считаются объектами незавершенного строительства и не могут быть предметом раздела», — рассказывает Литинецкая.

Если договор долевого участия был заключен и полностью оплачен до вступления в брак, то после сдачи жилье будет полностью принадлежать супругу, на которого оформлен договор. В остальных случаях второй супруг имеет право потребовать оформить в его собственность долю в квартире, если недвижимость уже готова. Если же срок сдачи дома еще далек, можно добиться изменения условий договора долевого участия и включить в состав дольщиков второго супруга.

Детская доля

При покупке квартир часто используется материнский капитал, что серьезно осложняет раздел имущества при разводе. Но вот каков «вес» этого капитала? К примеру, в стоимости жилья он мог иметь совсем небольшой процент: 5 или 10. Но значит ли это, что остальные 90% супруги могут поделить между собой и тот, кто уходит из семьи без детей, может претендовать практически на половину квартиры? Таких исков немало рассмотрели судьи, но точку недавно поставил Верховный суд.

Квартиру, оплаченную в том числе материнским капиталом, необходимо оформить в общую долевую собственность. Доли каждого члена семьи супруги определяют самостоятельно, общей практикой является равное деление долей на всех. Получается, если детям успели выделить конкретные доли, то при разводе каждый из супругов получит строго причитающуюся ему часть. Но тот, с кем останутся дети, получает и их доли тоже. К примеру, в семье с двумя детьми жена останется с двумя третями квартиры, а муж лишь с четвертью.

Если доли выделить не успели, ситуация меняется не в пользу жен. Часть квартиры, которая оплачена из общих сбережений, делится поровну между супругами. Дети, так как они не участвовали в оплате, не получают ничего. А вот на маткапитал имеют право все члены семьи — даже дети. Его делят поровну. В результате ребенок может претендовать только на ту часть квартиры, которая пропорциональна его доле в материнском капитале. При таком разделе муж действительно получит почти половину квартиры.

Неравный брак

Считается, что нажитая квартира делится между супругами поровну. Однако на практике часто происходит перевес метров в сторону одного из супругов.

Увеличить долю квартиры, к примеру, могут дети. Если после продажи доли вырученной суммы не хватит на покупку нового жилья, то суд может выделить большую долю в квартире в пользу одного из супругов, который будет воспитывать несовершеннолетних. Однако один только факт наличия у супругов несовершеннолетних детей не является основанием для отступления от принципа равенства долей при разделе общей совместной собственности, поясняет Антон Марткочаков, партнер Enforce Law Company.

Также добиться неравного раздела квартиры можно, если один из супругов тратил всю зарплату на себя, а другой содержал семью, или в том случае, если при покупке один из супругов вложил деньги, которыми располагал еще до брака. К примеру, средства с банковского вклада, от продажи холостяцкой квартиры или машины.

На долгие годы

Как долго бывшие супруги могут делить имущество? Срок исковой давности обычно составляет три года, однако есть нюанс — с какого момента его считать. Мнение о том, что с момента расторжения брака — неверное, правильно — с момента, когда супруг узнал или должен был узнать о нарушении своего права на совместно нажитое имущество, говорит Дарьяна Епихина.

Например, через несколько лет после развода бывший муж, не отказывавшийся от прав на общую квартиру, но и не проживавший в ней, узнает, что экс-супруга решила продать эту недвижимость. Или жена продала квартиру, но не выплатила экс-супругу денежную компенсацию. В этих случаях срок исковой давности будет считаться с момента продажи жилья. А это может быть за пределами трехлетнего срока.

«Муж ушел лечить ковид, нашел другую и бросил меня с двумя детьми». Белорусы — о разводах из-за пандемии и протестов

В 2020-м белорусы часто разводились: по данным Белстата, на тысячу свадеб приходилось почти 700 разводов. Причем за последние 8 лет в стране это самая большая разница по отношению к количеству заключенных браков. На прошедший год пришлись пандемия, выборы президента и последовавшие протесты. Психологи считают, что такие события действительно сильно влияют на отношения между близкими людьми. Несколько белорусов, чьи семьи не выдержали проверки удаленкой и политикой, рассказали блогу «Отражение», что подтолкнуло их к разводу и как жизнь складывается после. А затем ситуацию прокомментировал психолог. Мы перепечатываем этот текст.

«Ждешь мужа как с фронта, встречаешь как героя, а он говорит «до свидания»

«Муж ушел лечить ковид, нашел другую и бросил меня с двумя детьми», — кратко описала свою ситуацию минчанка Ксения (имя изменено). Она говорит, что история банальная, хотя многие скажут, что случившееся с ее семьей потянет на сюжет фильма. Девушка — медик, с будущим мужем познакомилась в 17 лет в университете. К 25-ти годам поженились, к 28-ми в семье уже было двое сыновей.

— Я была самой успешной девочкой на курсе, не хотела с ним встречаться, но он за мной бегал. Все знали, что он безумно в меня влюблен. Дети рождены в любви, по желанию — ко второму ребенку я не была готова, но он очень хотел, отговаривал от аборта, умолял, поэтому я согласилась. И вот я в декрете, случился ковид: врачи-герои, отправляли [их] как на войну, — вспоминает Ксения и сдерживает слезы. — В мае гремит парад в Минске, мужа направляют работать в одну из городских больниц, он уходит жить в гостиницу для врачей. Мы созванивались по телефону, изредка он приезжал, я была на даче с детьми.

В конце августа прошлого года у мужа должен был быть отпуск, его Ксения очень ждала: думала, наконец побудут вместе, съездят отдохнуть куда-нибудь в пределах Беларуси. Муж вернулся «не таким», девушка предположила, что появилась другая, и опасения подтвердились.

— Говорит: «Ксюша, я люблю ее так, как никогда не любил тебя! Я ухожу». Она тоже пульмонолог, познакомились во время ковида. Причем мы с этой девушкой очень похожи внешне, мы одного возраста. Как он сам сказал, она, наверное, — это я до рождения детей.

Ксения рассказывает, что до пандемии муж носил ее на руках, отношения и с ней, и с сыновьями были прекрасными.

— Я не знаю, что стало причиной. Внешность у меня та же, что была до родов, я занималась саморазвитием. Он весь был в детях, идеальный папа. Все в дом, носил меня на руках, говорил, что будет со мной до гробовой доски. А потом мой мир рухнул в один день. Получается, отправляли как на войну: видишь столько смертей, эти костюмы (средства индивидуальной защиты. — Прим. Zerkalo.io), вся обстановка — своего рода первая волна [COVID-19] и была войной. Может, «контузило», — говорит девушка. — Ждешь мужа как с фронта, встречаешь как героя, а он говорит «до свидания».

Фото: pixabay.com

Мыслей о том, чтобы сохранять отношения, не было у обеих сторон. Семья распалась.

— Конечно, физически очень тяжело было остаться одной с двумя погодками. Я тоже врач, в прошлом году вышла на работу на полставки. Работа вообще очень спасает, — рассказывает Ксения. Она не считает, что в разводе виноват только ее бывший муж. — Мои ошибки были вызваны, скорее, усталостью. Это декрет: ты видишь только еду, детей, единственный взрослый человек в твоем кругу общения — это муж, приходящий с работы. Мне не помогал никто, я не спала ночами четыре года, нельзя быть в этой ситуации суперадекватной. Может, он вкусил свободной жизни без детей, — считает девушка.

После развода старшему сыну Ксении было три, он уже ходил в садик, младшему не было и года. За полтора года дети видели отца только два раза — на судах по разводу родителей. Со временем малыши перестали спрашивать, где папа.

— Он не поздравил с днем рождения сына, которого так хотел. Я ему говорила: хоть с новой девушкой, хоть со всей своей больницей — пожалуйста, приезжай к детям, общайся с ними. Но нет. Жизнь продолжается, дети счастливы и без него. Психолог мне сказала: они очень маленькие, не воспринимают слова — только твои эмоции, и все зависит от того, как ты все преподнесешь. Будешь плакать — они тоже будут чувствовать боль. И наоборот: да, папа живет с другой тетей, но, раз мама спокойна, все нормально. Да, детям нужен отец, но не какой-то мужик, который может с ними так поступить. У меня мальчишки, они найдут образ мужчины в ком-то другом — в тренере, в дедушке. Их отец их бросил, предал — какой пример он может им дать?

Помимо психолога, пережить внезапный и быстрый развод Ксении помогали родители, в том числе — бывшего мужа. С ними мужчина, кстати, тоже перестал общаться.

— Развод — это маленькая смерть, утрата, которую нужно пережить. Это нормально. Нужно дать себе время погоревать, но не при детях. Они не просились в этот мир, ни в чем не виноваты. У меня были мысли отвезти ему их в больницу в приемный покой — делай что хочешь, расти их со своей новой любовью. Но я понимаю, что мне это не даст ничего, а им разрушит психику. Дети должны расти в любви, — заключает Ксения. Все общение ее бывшего мужа с детьми теперь свелось к перечислению алиментов. — Я сразу подала на алименты. Друзья-юристы сказали: «Ксюша, ты плачь, но делай и пиши эти бумажки, потом поймешь, зачем».

Хотя воспоминания о недавнем браке еще вызывают непростые эмоции у Ксении, она считает, что в жизни все не случайно, и благодарна, что все сложилось именно так.

— Благодаря хорошей работе психолога, я могу сказать, что больше всего на свете боюсь, что он попросится обратно, — смеется мама двух малышей. — Спасибо ковиду, что так случилось в моей жизни: я вынырнула из замкнутого мира декрета снова в большую жизнь, поняла, что я [многое] могу и хочу сделать. Я красивая молодая женщина, готова завести новые отношения! Другие мужчины не должны отвечать за то, что со мной случилось.

«Я за справедливость во всем, а мой муж — по ситуации»

Виктория (имя изменено) сейчас на грани развода. В браке девушка четыре года, ее дочери — тоже четыре. И девушка, и ее муж очень любят ребенка, но с его появлением у них самих чувства стали утихать, а после выборов «все вообще полетело»:

— Сначала я хотела постоять со всеми людьми в очереди, чтобы поставить подпись за Бабарико. Муж сам подпись поставил, но сказал, что [стоят там] глупые люди и мне это не нужно. Я выходила в цепи солидарности — он возмущался.

В день задержания Виктора Бабарико семья поехала к родственникам, там обсуждали политику — у Виктории возник сильный конфликт с родителями мужа.

— Его мать с порога начала нам рассказывать, какие американские полицейские плохие, имея в виду убийство Джорджа Флойда. На мои вопросы, смотрит ли она в окно и знает ли о происходящем у нас в стране, ответила, что Бабарико посадили, потому что он бандит, «украл наши картины и увез в офшоры». И тут меня понесло. В итоге она сказала: «В нашей семье оппозиционеры не нужны, была уже у нас одна такая…». Я тоже ответила, что и мне такие родственники не нужны. Муж наехал на меня, что я не уважаю его родителей. Да, я не могу уважать таких людей! — рассказывает девушка.

Она была наблюдателем на одном из избирательных участков. И в прошлом году, и сейчас все события воспринимает близко к сердцу:

— Я постоянно читала новости, не могла работать, лишь спустя месяцев восемь взяла себя в руки. Муж считает, что никто не виноват в том, что, к примеру, у кого-то нет работы, кто-то чего-то не добился. Отчасти так и есть, твоя судьба в твоих руках. Но обстановка кругом не может способствовать успешному развитию людей. У меня был опыт [ведения] бизнеса: я открывала один магазин, еще вывески не было, а ко мне уже пришли просить деньги. Я за справедливость во всем, а мой муж — по ситуации.

Сейчас супруги разговаривают только на бытовые темы или о ребенке. Делится своей историей с журналистами Виктория через сообщения, созвониться не может, потому что муж работает на удаленке и все время дома. Еще до появления напряженности из-за политики семью разрушало вынужденное нахождение вместе, связанное с приходом COVID-19 в Беларусь.

— Муж с весны 2020-го года бывает в офисе крайне редко. Утром, днем и вечером он дома. Может спать полдня, заниматься своими делами, а я в это время должна делать всё: работать, водить в сад и забирать ребенка оттуда, круглый день стоять у плиты. В итоге я забила: хочешь есть — готовь сам. В целом, муж человек очень сложный. Куда ж глядели мои глаза, — шутит минчанка. — Мы живем в одной квартире, спим в одной кровати, едим за одним столом, но ощущение, что мы просто соседи по коммуналке. Есть раздраженность во всем. Сейчас я стараюсь по минимуму находиться дома. Каждый сам по себе. Наверное, инициатор этого игнора я.

Девушка признается, что последние полтора года живет с мыслью о разводе, хочет уехать в другую страну, но не может решиться начать разговор.

— Знаете, сейчас совсем не больно, уже появилась привычка. У каждого своя жизнь в пределах одного пространства. Ребенка мы оба очень любим. Конечно, как и любой женщине, мне хочется внимания и ласки. Но я настолько стала равнодушна к мужу, что, если он и захочет предпринять какие-то попытки восстановить отношения, мне безразлично. Насчет развода: я не знаю, как он отреагирует, — вдруг он ребенка заберет? Он не проявляет агрессию, но, знаете, в тихом омуте… Думаю, я решусь поговорить об этом в ближайший месяц. Я не уверена, нужны ли мне сейчас другие отношения. У нас же в семье я мужик, а я хочу быть женщиной, быть как за каменной стеной.

«Я не готов был отсиживаться, жена называла меня безответственным»

Минчанин Павел женился в конце 2016-го года. Отношения с супругой стали сильно портиться с приходом COVID-19 в страну, потом разногласий добавили протесты — пара первый раз подала заявление о разводе в августе 2020-го, но на первом заседании суда молодые люди решили дать друг другу второй шанс. Однако за год найти взаимопонимание так и не удалось — на стол легло второе заявление, и в августе 2021 супруги развелись.

— К новому заболеванию сначала и я не относился серьезно, но, когда все знакомые, близкие стали болеть, я начал переживать, ребенка в садик не водил месяца два, пока была такая возможность, а жена, грубо говоря, плевала на этот коронавирус с высокой горы: «Ничего страшного в этом нет, подумаешь». Постоянно были споры, ругань, — рассказывает Павел. По его словам, проблемы в семье возникали и раньше, но он не называет их. — Мы начали отдаляться друг от друга. Я бы не хотел выносить на всеобщее обозрение некоторые моменты, с которыми и она, и я не могли мириться, но это решалось. Все [шло] параллельно с коронавирусом и протестами. Потом на этом фоне появились еще проблемы, еще и еще. Возможно, если бы не 2020 год, мы бы их пережили.

Политические взгляды у пары совпадают, но расходилось мнение о том, что протесты могут что-то изменить в стране. 9 августа Павел вышел на улицы Минска, ночью его задержали, несколько суток он провел в ИВС Жодино. В списках задержанных его фамилия появилась только на третий день, до этого семья не знала, где он.

— Чувствовал ли я, что меня дома ждут и обо мне переживают? Больше нет, чем да. Я понимал, какая будет реакция: «Зачем ты туда полез, чем ты думал?» Но, на удивление, когда я вышел, жена даже подошла обняла: «Ну что ты, мой революционер?» — спросила, все ли в порядке, били или нет, как себя чувствую. Была даже приятна такая реакция.

16 и 23 августа на митингах супруги были вместе, потом девушка оставалась дома, Павел ходил сам, когда уличные акции закончились, — старался поддерживать другие формы протеста. За это мужчина слушал упреки.

— Ей не нравилось, что я все делал яростно. «О чем ты думаешь? У нас ребенок, кто нас будет кормить? Оставь это на других». Мне эта позиция вообще не нравилась: я не готов был отсиживаться и перекладывать на других. Я объяснял: да, ребенок, будет сложно, если меня посадят, но будет еще хуже, если мы не будем пытаться что-то делать с этим. В ответ: «Ну ты же не герой! Один ты ничего не сделаешь. Все равно ничего не меняется. Не думаешь о семье, обо мне и ребенке — ты безответственный». Она не осознавала серьезности моих действий. Меня сильно обижало, расстраивало, что человек не хочет меня поддержать. Начались споры, доказывание своих точек зрения на эмоциях. Я понимал, как она волнуется, что сложно остаться одной с ребенком, но отчасти это эгоизм. И главное, что я для себя увидел за это время, это разность приоритетов.

Вся лента страницы в инстаграме у минчанина заполнена фотографиями и видео с ребенком. Сыну Павла сейчас четыре с половиной года, видеться с ним жена ему не запрещает, но дистанцию и сам мужчина, и ребенок переживают тяжело.

—  Сам по себе я человек жестковатый, не делюсь переживаниями, но для меня ребенок — это все. Я сам всю жизнь прожил без отца, — говорит молодой человек и берет паузу, чтобы справиться с эмоциями. — Я знаю, что это такое. Бывшая супруга только за, чтобы мы с сыном часто общались. После развода психолог в садике посоветовал ей поговорить с ребенком, что «папа уезжает, больше жить с нами не будет». После этого каждый раз, когда я приезжал забирать сына, все было классно, а когда привозил домой и мы прощались, он плакал: «Папа, пожалуйста, живи со мной», а потом звонил мне в истерике. Он сильно переживает, иногда звонит, спрашивает, когда я приеду, говорит, что скучает. Хуже всего — понимать, что он расстроен, просит остаться, а ты вынужден придумывать причины и уходить. Это очень больно, — делится Павел.

Почти полгода пара не живет вместе, но сейчас мужчина не исключает, что со временем готов будет попробовать все возобновить еще раз.

— Мы созваниваемся только по вопросам ребенка. Я приезжаю молча, отдаю сына, прощаюсь с ним и ухожу. И последнее время я вижу, что у нее ко мне что-то поменялось, сам ощущаю, что мои чувства к этому человеку не привычка, все-таки хочется обнять, почувствовать душевную близость. Я не против этого всего, но решил выждать паузу подольше, чтобы мы четко поняли, сохранились ли у нас какие-то чувства. Тогда, возможно, можно будет с холодной головой сесть за стол и обсуждать, как действовать дальше. Время лечит. Мне важнее положительные чувства, которые я к ней испытываю, что греха таить — та же любовь. Если есть чувства, можно договориться обо всем. Если вдруг все сложится, я обязательно обозначу важные для себя моменты, чтобы не наступать на те же грабли в отношениях.

«Жениться или выйти замуж за человека — одна история, а сидеть с ним 24 часа в сутки — другая»

Наталья Скибская — психолог и гештальт-терапевт. Она утверждает, что в пандемию во всем мире, и в Беларуси в частности, всплеск разводов вызван страхом, тревожностью, вызванными неизвестным заболеванием, трудностями, которые могли возникать с работой, и необходимостью проводить много времени вместе в одном помещении: работать на удаленке или находиться на самоизоляции.

— Увеличилось чувство тревоги, беспокойства, напряженности. Все складывается в цепочку последствий, растут взаимные претензии. Людям тяжело находиться на одной площади в замкнутом пространстве долгое время, воспаляются конфликты. Нам нужно личное пространство, дистанция, отдых друг от друга; нужна динамика, чередование «ближе-дальше», а человека рядом становится много, и дело не в том, что он плохой или мы его больше не любим. Понимание «ты не весь мой мир, есть другие люди, мы можем быть вместе и по отдельности, возвращаясь друг к другу» — основа здоровых отношений. Знаете, жениться или выйти замуж за человека — одна история, а сидеть с ним 24 часа в сутки — другая. Нужно для профилактики обострений, ссор расходиться хотя бы по разным комнатам.

По словам Натальи Скибской, неумение проявлять поддержку, слышать друг друга тоже сильнее проявляется в постоянном нахождении рядом.

— Люди, скорее, используют друг друга как своеобразные унитазы, чтобы вылить эмоции. У нас многие отношения строятся по принципу «террористическая организация договаривается с заложниками или делает вид, что договаривается». Если человек свою позицию доносит как террорист, не слышит партнера, а просто выдвигает свои требования, диалог невозможен, такая пара разваливается.

Даже в стабильных отношениях кто-то из партнеров, пережив сильный эмоциональный опыт, как происходило в пандемию, может уйти.

— Отношения укрепляются совместным времяпровождением, эмоционально нагруженным, в котором мы чувствуем себя хорошо. Нужно не просто сидеть рядом, а наполнять время какими-то эмоциями, желательно позитивными. На фоне совместной войны с ковидом человек может проникнуться любовью к кому-то другому. Мы очень классно дружим против кого-то, совместная борьба, испытания очень объединяют и связывают эмоционально.

Дело не в политике

Психолог поясняет, что обычно проблемы на политической почве связаны с ценностным конфликтом: одни выходили на протесты, другие оправдывали насилие, которое применялось к мирным протестующим.

— Все стало очень «выпукло»: условно, мой папа или мама поддержали действия силовиков, оказывается, что для них это норма.

— Часто эти люди говорят, что они за стабильность в стране, а насилия не видели или не верят в него.

— [Если люди в это насилие не верят], это вызывает очень много злости: получается, человек отстаивает свою точку зрения, игнорируя очевидные вещи: это же было, это можно посмотреть! Все, кто хотел знать правду [о насилии в отношении протестующих], знают.

Наталья рассказывает, что у нее и ее коллег после событий августа 2020 года появилось много клиентов, которые пытались наладить отношения или закончить их именно на фоне эскалации насилия со стороны силовиков.

— Было очень много разводов с госслужащими, сотрудниками силовых ведомств. У многих клиентов проявилось отвращение. Женщины часто говорили, что им стыдно за мужа, когда он прятался сам или не пускал на протесты: «Я живу с мужчиной, верю, что это моя опора и поддержка, а он, оказывается, трус. Я теряю уважение: что он будет делать, когда придут к нам домой, как он нас защитит?» Если женщина не отпускает мужчину [на акции], он тоже чувствует неуважение к себе: она в него не верит, это удар по самооценке. Еще очень много проблем у людей появилось в сексе: из-за стресса, страха, ведь за сексуальное поведение отвечает та же зона мозга, что и за агрессию.

В случае с проблемами на фоне политики и протестов в семье тоже очень важна поддержка, понимание, почему партнер делает определенный выбор.

— Ситуация сейчас очень сложная. Нужны утешение, вера, надежда, поддержка «я побуду твоей силой, ты можешь расслабиться». А вместо этого получаешь кучу ненужных советов вроде «соберись, тряпка», критику с обесцениванием — это точно не способствует сплочению. Частая история: любовница или любовник [появляются] не потому, что дома секса не хватает — дома не хватает поддержки. Человек идет туда, где его будут слушать. В любовных отношениях люди больше стараются, а дома свои — на своих мы часто, к сожалению, отыгрываемся.

У нас [в обществе] все пропитано насилием. Риск не в том, что кто-то вышел на улицу, а потому что у нас неадекватное поведение органов внутренних дел. Почему-то виноват твой муж, если его арестовали, а не общество. Люди не могут излить свою агрессию на непосредственный источник [насилия]: пойти под РУВД и высказаться там — слишком опасно. Поэтому часто выплескивают эмоции на своих близких.

Как решать проблемы в отношениях?

Ситуация с разногласиями на фоне протестов и пандемии показала, что многие люди в паре друг друга на самом деле не знали или в ком-то из партнеров произошли сильные изменения. Поэтому волна разводов, начавшаяся в 2020-м, еще может продолжиться, считает психолог.

— То, что недееспособно, должно разрушиться. Иногда лучше развестись и строить другие отношения, в этом нет ничего плохого. С другой стороны, в кризисе проблемы более очевидны, становится яснее, куда прикладывать усилия, и мы или это делаем, или отступаем. Если вы хотите сохранить свои отношения, работайте — это может стать очень хорошей возможностью их улучшить.

Наталья Скибская советует учиться разговаривать друг с другом, применять навыки активного слушания, озвучивать свои эмоции и пожелания, а не претензии.

— Нужно учиться «якать» — говорить «я расстроен, я злюсь, чувствую себя так-то»; задавать вопросы: «Что тебе нужно именно от меня? Как я могу тебе быть полезен? Что тебе важно сейчас?» Если человек не может поделиться своими переживаниями — «Может, тебе плед принести или чай, или давай сходим куда-нибудь развеемся?» Стоит говорить не чтобы поругаться — а чтобы прояснить и понять. В ответ на претензию спросить: «Я тебя услышал вот так. Я правильно понял? Если нет, скажи мне еще раз по-другому». Мы часто спешим с ответами, выстраиваем свои версии сказанного, реагируем на услышанное.

Специалист также рекомендует использовать правило «стоп» в конфликтах, а парам, которые не справляются самостоятельно, — обращаться к специалисту.

— Когда слишком эмоции накаляются, не доводите до криков, оскорблений — остановитесь, разойдитесь по углам, остыньте, соберите мысли в кучу, а потом попробуйте еще раз. Но [попробуйте] разговаривать и договариваться, а не выливать друг на друга эмоциональные помои. Если это невозможно, нужно идти к психологам. У нас есть методики, как помочь паре выйти на диалог, — часто люди один на один боятся друг другу что-то честно сказать. Помогает и парная, и индивидуальная терапия, — заключает Наталья.

муж ушел в никуда..живу надеждой

Прости, почему не сразу поняла, что ты — мужчина)) обычно тут одни тетки сидят))
Спасибо за конкретику, ты во многом прав к сожалению и контроль-это моя слабость и я над этим работаю, очень тяжело не спрашивать и не интересоваться.
Психотерапевт у меня есть, хочу давно, сейчас над этой ситуацией работаем, как раз она меня наставляет, что нужно из роли жертвы выходить, опять же очень тяжело. Пошагового рецепта и она не дает, говорит только, что я для себя должна принять решение. Да и разве есть рецепт в такой ситуации?
Насчет границ свободы и обязательств прояснили частично давно. С обязательствами понятно более менее-это то что от детей он не отказывается, хочет проводить с ними время максимум по возможности (сейчас это выходные все с ночевкой у свекрови, раньше в будни ездил, сейчас работу сменил нет времени), так же финансовые обязательства он их уже исполняет, так же я могу расчитывать на любую помощь от него, нужно только попросить. В плане свободы…ну тут я так понимаю раз он ушел жить отдельно, то собственно и все с кем хочет с тем и общается. В плане секса говорит, что ему это не важно сейчас и размениваться он не собирается абы с кем, а на серьезные отношения нет желания. При этом говорит мне, что не против, чтоб я жила дальше и не ждала его и что он знать не хочет, если что-то будет (секс) И что он на определение себе дает срок — год. Хочет общаться по-дружески, даже видит совместное времяпровождение со мной и детьми.
На данный момент есть это дружеское общение и он делится чем-то, был месяц почти когда вообще привет-пока и чисто по пунктам что-то выяснялось (я не могла с ним общаться)
Сейчас меня просто трясет от страха перед предстоящим разговором и я не знаю совершенно как с ним разговаривать, очень боюсь услышать опять то же что и раньше..И с ним у меня пропадают нужные слова, я теряюсь, и я вижу, что он закрыт. У нас это случилось по причине того, что мы раньше и не разговаривали о проблемах, откровенно не делились, помирились и ладно забыли,вот поэтому сейчас вообще не знаю как с ним договариваться и прояснять.

А ты не психолог сам случайно??

Мы с мужем прожили 33 года, и он ушел из семьи. Как мне жить дальше? — Муж и жена

Уважаемая N.,

Нет женщины, которая не почувствовала бы себя оскорбленной и задетой, когда случается такая, к сожалению, совсем не редкая история.

Но я вижу многих женщин, которые начинают «бороться» за возвращение мужа в семью. А обычно мужчина довольно быстро начинает уставать от молоденькой девочки и склоняться к тому, чтобы жить на два дома. То есть, первой жене он объясняет, что не может же он полностью бросить женщину после того, как она родила ему ребенка, но он понял, какая она (первая жена) для него значимая и дорогая, поэтому хочет остаться дома, а той будет только «немного» помогать. И вот получается этакая ситуация гарема, когда ему хорошо и тут, и там.

Так вот, эту ситуацию нельзя допускать ни в коем случае, потому что для первой жены надежда, что муж вернется окончательно в семью, обычно заканчивается очень горьким разочарованием.

Поэтому, если он захочет вернуться, а Вы готовы будете простить измену, то лишь на таком условии — он лично общается только с ребенком, а с его матерью договаривается всегда через третьего человека. И НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нет никаких прямых связей между ним и матерью ребенка. Если это условие нарушается без Вашего ведома, а Вы об этом узнаете, то Ваш муж немедленно покидает дом окончательно. И этот ультиматум должен быть предъявлен до возвращения.

Если же муж вообще не настроен возвращаться, то необходимо получить гет (разводное письмо), развестись по законам вашей страны и прекратить любые контакты с ним. Несомненно, Вам нанесена душевная травма, а поэтому позаботьтесь о себе и найдите психологическую помощь. Я надеюсь, что после этого Вы, с Б-жьей помощью, сможете открыть новый лист в своей жизни и найти хорошего и достойного доверия мужчину, чтобы построить новую семью.

Но ни в коем случае не позволяйте играть дальше Вашими чувствами и тянуть резину на два дома.

С уважением и пожеланием найти в себе силы, чтобы перенести эту травму и выйти из нее более сильной, Ципора Харитан

Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:

Одноклассники

 

Муж бросил меня и детей

Дорогая мадам,

Лучше, если вы подадите на мужа дело о выплате алиментов, чтобы получить алименты вам и вашим детям.

Для получения алиментов необязательно подавать на развод. П. 125 УПК РФ говорит, что муж обязан содержать свою жену. Жена просто требует подать в суд ходатайство о содержании с помощью семейного юриста.

Закон Индии гласит, что муж обязан заботиться о жене и содержать ее.Но иногда муж отказывается содержать жену.

В такой ситуации жена может обратиться в суд и потребовать от мужа алименты. Не обязательно, чтобы вопрос о содержании возникал только в случае развода. Дело может быть подано только на техническое обслуживание.

Для получения алиментов необязательно подавать на развод. П. 125 УПК РФ говорит, что муж обязан содержать свою жену. Жена просто требует подать в суд ходатайство о содержании с помощью семейного юриста.

Чтобы связаться с консультантом по разводам, подходящим для вашего случая, просто наберите + 91– [удалено] или отправьте электронное письмо.

Жена имеет право на получение алиментов при следующих условиях:

• Жена не может зарабатывать: если жена полностью не в состоянии зарабатывать себе на жизнь из-за определенных физических недостатков или отсутствия образования, предполагается, что муж будет выплачивать ей определенную сумму через регулярные промежутки времени ежемесячно или ежеквартально, чтобы дать ей возможность жить достойной жизнью.
• Жена обладает высокой квалификацией: когда жена не зарабатывает, но она хорошо образована и достаточно квалифицирована, чтобы выполнять работу, тогда суд должен проинструктировать жену найти работу для поддержания ее средств к существованию и принять постановление об оплате содержания определенная сумма на содержание в период поиска работы.

В случае, если муж все еще не платит алименты, суд может обязать работодателя мужа вычесть часть его заработной платы и отправить ее на счет жены.

Почему слишком быстрый переезд — большая ошибка при разводе

Следует ли вам съехать во время развода? Этот вопрос возникает постоянно.

К тому времени, когда вы, наконец, примете решение о разводе, большинство пар живут отдельно. Так обычно и бывает. Это кажется естественным выбором, особенно в конфликтных ситуациях. В конце концов, если все, что вы делаете, это ссора, это устраняет ссоры, стресс и разочарование.

Как переезд во время развода может негативно повлиять на вас?

Переезд, наверное, кажется легкой задачей, не так ли? Не так быстро.Нужно учесть больше, чем вы могли ожидать.

На самом деле переезд из совместного дома может по-разному негативно повлиять на ваш развод.

Почему переезд — самая большая ошибка при разводе

От опеки над детьми до раздела имущества — важно знать, что вас ждет. Вы можете почувствовать, что вам абсолютно необходимо выбраться, особенно если ваша безопасность находится под угрозой, но вы все равно должны знать возможные последствия, если вы уйдете слишком рано.

Заявление об опеке над ребенком в случае нанесения ущерба

Один из наиболее значительных способов, которыми переезд может повлиять на ваш развод, — это опека над ребенком. Если вы переезжаете, это означает, что вы не проводите много времени со своими детьми. Это может не только навредить вашим отношениям, но и повредить вашему заявлению об опеке.

Дети улавливают домашнюю напряженность, и никто из детей не хочет смотреть, как дерутся их родители. Может, переезд поможет решить эту проблему. И в краткосрочной перспективе это часто бывает эффектом. Однако в будущем это может снизить ваши шансы на получение опеки.

По большей части суды стараются по возможности не менять коренным образом распорядок дня или условия жизни ребенка.Это включает в себя радикальное изменение времени воспитания детей. Чем меньше времени вы проводите с ними сейчас, тем меньше вероятность его увеличения после завершения развода.

Один из вариантов, если вы переедете, — это иметь уже установленный и действующий план воспитания или опеки. Это бережет ваше время с детьми. Также важно использовать те возможности, которые у вас есть. Сделайте их приоритетом и сохраняйте главное, активное присутствие в их жизни.

Это показывает суду, что вы серьезно заинтересованы в том, чтобы быть родителем. Чем больше вы вовлечены в регулярную повседневную деятельность, тем больше вероятность того, что вы выдержите это после развода.

Дополнительная литература : Особые потребности, развод и опека над детьми

Повлияет на ваши финансы и имущество Подразделение

Другой способ переезда может существенно повлиять на ваш развод — это финансово и раздел имущества. Строить новый дом — дорогое удовольствие. Вам нужна мебель, есть аренда и, может быть, вы давно не покупали столовое серебро.Кроме того, часто приходится оплачивать все счета из одной зарплаты впервые за многие годы. Это недешево.

Важно понимать, что действия, которые вы предпринимаете сейчас, могут установить финансового прецедента, который, как ожидается, продолжится после окончательного развода.

Например, если вы оплачиваете счета в обоих домах, вам может быть приказано продолжить эту финансовую поддержку.

В большинстве случаев дома — это самое большое, что вы покупаете за всю жизнь.Вероятно, это самая ценная вещь, которая у вас есть. Из-за этого это также самая важная часть на столе, когда дело доходит до разделения активов.

Когда вы выезжаете из дома, в заголовке которого указано ваше имя, это может ослабить ваше требование. . Конечное право собственности трудно определить, если есть спор о том, кому суд должен его присудить.

Отсутствие доступа к документам

Люди также часто пренебрегают оформлением документов при переезде из совместного дома. Для развода требуются всевозможные записи:

• • Выписки с банковского счета.
  • Кредитные истории.
  • Кредитные документы.
  • Полисы страхования жизни.
  • Пенсионные документы.
  • Прочие финансовые документы.

Важно не съезжать и не бросать их, но многие люди это делают. Их легко упустить из виду, и, вероятно, они не являются вашей главной заботой в данный момент. И хотя сейчас мы так много делаем в Интернете, вы все равно можете получать бумажные отчеты дома.

Соберите все, что вам нужно, при необходимости измените адреса и контактную информацию и сохраните доступ к важным документам.

Как и доступ к документам, переезд также влияет на доступ к другому имуществу. Одно дело, если вы соберете все, что у вас есть, в дороге. Но если вы этого не сделаете, часто бывает трудно вернуться в дом. Если что-то плохо, бывшие нередко могут повредить или избавиться от вещей, которые вы оставили.

Дополнительная литература : Как крупная покупка может повлиять на ваш развод

Переезд может повлиять на размер алиментов на супружескую жизнь

Когда вы выезжаете, счета остаются.В некоторых случаях вам придется продолжать платить во время развода. Обычно приходится покрывать свою долю из месяца в месяц, даже если вы живете в другом месте. Когда дело касается супружеской поддержки, это часто создает негативный прецедент.

Суд может предположить, что выплачиваемая вами сумма является жизнеспособной с финансовой точки зрения, и обязать вас продолжать выплачивать эту сумму или что-то подобное.

Когда вы попадаете в аварию с друзьями или родственниками, вы можете непреднамеренно доказать суду, сколько нужно вашему бывшему и сколько вы можете себе позволить, независимо от того, верно это или нет.

Временная ситуация вполне может стать постоянной и истощить ваши финансы на долгие годы.

Однако у этого есть и обратная сторона. Иногда переезд может создать положительный прецедент для супружеской поддержки. Если ваш бывший возьмет на себя управление финансами и домашним хозяйством в одиночку, это может указывать на меньшую потребность и привести к меньшим выплатам. Кроме того, если вы платите гораздо меньше ежемесячной поддержки, это может помочь в будущих судебных разбирательствах.

Ничто из этого не означает, что вы не можете съехать во время развода.Возможно, вам придется, особенно если жизненная ситуация становится небезопасной.

Но в целом, если суд специально не прикажет вам сделать это или это не связано с безопасностью, мы не рекомендуем покидать территорию.

Пока это безопасно, мы настоятельно рекомендуем вам оставаться по крайней мере до тех пор, пока вы не проконсультируетесь с адвокатом. Поскольку это может иметь огромное влияние, важно знать последствия своих действий. Опытный профессионал может помочь определить стратегию, которая наилучшим образом защищает ваши интересы.

Дополнительная литература : Распространенные ошибки мужчин при разводе
Дополнительная литература : Как делится бизнес во время развода? Сможете ли вы защитить это?

законных прав женщины: деньги и отношения: что делать, если муж не платит алименты после развода

Нелегко быть разведенной матерью-одиночкой, особенно если она в конечном итоге несет все финансовое бремя по воспитанию ребенка. Очень помогает, если супруг (а) вносит финансовый вклад на содержание, и в большей степени, если мать не зарабатывает.Однако во многих случаях отец либо платит неохотно, либо вообще перестает оплачивать содержание ребенка, оставляя мать на произвол судьбы. Что делать женщине в такой ситуации? Каковы ее законные права и как она может ими воспользоваться? Вот что вам следует знать.

1. Законные права женщины на получение алиментов
В соответствии со статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) 1973 года мужчина должен обеспечивать содержание своего ребенка и жены после развода.Если у него есть финансовые возможности для содержания ребенка, но он не может или отказывается сделать это, магистрат первого класса может приказать ему выплачивать ежемесячную сумму алиментов, достаточную для ухода за ребенком. Если он не подчиняется, а женщина подает прошение в течение года после того, как он этого не сделал, магистрат может выдать ордер на взыскание причитающейся суммы и даже может приговорить его после исполнения ордера к тюремному заключению на срок до один месяц.

Кроме того, в соответствии с разделом 20 Закона об индуистском усыновлении и содержании 1956 года мужчина-индус обязан оказывать алименты, независимо от того, является ли ребенок законным или незаконнорожденным.Следовательно, после развода женщина может подать прошение в соответствии с этими двумя законами в суд по семейным делам, юрисдикция которого распространяется на район, где она и ее ребенок проживают, независимо от того, разведена она или разлучена. Кроме того, в то время как любая женщина, независимо от ее религии или касты, может подавать в соответствии с разделом 125 УПК РФ, только женщины-индуисты могут подавать документы в соответствии с разделом 20 Закона об усыновлении и содержании индуистов.

2. До какого срока можно требовать алименты на ребенка?
Родитель, с которым остается несовершеннолетний ребенок, которым в большинстве случаев является мать, может требовать алименты до тех пор, пока ребенок не станет от нее иждивенцем.Это означает, что на период, когда ребенок учится и не может зарабатывать самостоятельно, женщина может потребовать финансовую помощь от отца.

Она, конечно же, должна будет представить в суде доказательства того, что ребенок находится на иждивении и не может или не может зарабатывать на жизнь. Кроме того, согласно нескольким судебным решениям, даже крупный ребенок имеет право на алименты от отца, если он или она находится на иждивении родителя в связи с болезнью или продолжающимся образованием. Высокий суд Дели также постановил, что образование ребенка не завершено, когда ему исполняется 18 лет, и, следовательно, он не может поддерживать себя.

3. Должен ли муж выплачивать алименты, если женщина зарабатывает?
Тот факт, что женщина зарабатывает, не означает, что отец не платит алименты на ребенка. Если женщина не зарабатывает достаточно, чтобы содержать себя и ребенка, муж должен вносить вклад в содержание ребенка.

Кроме того, согласно постановлению Высокого суда Дели от 2019 года, финансовый взнос не должен делиться поровну между двумя супругами, поскольку женщина также прилагает усилия для его воспитания.В приговоре суда говорится: «Было бы неправильно считать, что оба родителя несут равную ответственность за расходы ребенка. Мать, на попечении которой находится ребенок, не только тратит деньги на воспитание ребенка, но также много времени и сил ».

Если вы жалуетесь на богатство, напишите нам …
Все мы сталкивались с финансовой дилеммой, когда дело касалось отношений. Как сказать «нет» другу, который хочет, чтобы вы вложились в его новое предприятие? Следует ли брать ссуду у женатого брата? Вас беспокоит импульсивная покупка вашей жены? Если у вас есть такие проблемы, которые сложно решить, напишите нам по адресу etwealth @ timesgroup.com, тема которого — «Хныканье богатства».

Заявление об отказе от ответственности
Рекомендации в этой колонке получены не от лицензированного специалиста в области здравоохранения, и их не следует толковать как психологическое консультирование, терапию или медицинский совет. ET Wealth и автор не несут ответственности за результаты предложений, сделанных в колонке.

Мой муж оставил меня на обочине дороги

Иллюстрация: J.В. Аранда

Мы с мужем искали дом для аренды, когда он оставил меня на обочине незнакомой дороги в Нью-Джерси. Я не был полностью удивлен. Тема того, чтобы разойтись, была знакома в нашей бруклинской семье. С момента рождения нашего сына двумя с половиной годами ранее, Росс и я случайно создали отношения, настолько полные яда, что мы с трудом могли смотреть друг на друга. Мы были далеки от той неразлучной, беззаботной пары, которой были все шесть лет, в которых были только мы.Монотонность смены подгузников, постоянное «затыкание» ребенка, и бесконечные ночи раннего отцовства похоронили этих двух людей, оставив на их месте двух отчаянных заложников. Вдобавок ко всему этому были постоянные финансовые затруднения и частые поездки Росса по работе в раздираемые войной страны.

«У меня есть хорошие и плохие новости», — сказал Росс вскоре после своего возвращения из Сирии.
Я был припаркован на полу рядом со спальным местом моего сына в нашей спальне. «Сначала сообщи мне плохие новости», — сказал я, пытаясь определить подходящую скорость для новых детских качелей.Я отчаянно пытался найти власть, которая остановит его крик.

«Мне нужно через шесть часов отправиться в Ливию».

«Что?» Я оторвался от инструкции по эксплуатации. Он смотрел на меня в ответ, по-видимому, опасаясь моей реакции.

«Ну и какие хорошие новости?» — потребовал я.

«Нет».

Когда мы просто жили вместе, до того, как обменялись какими-либо клятвами, мы рассмешили друг друга в нашем крошечном лофте на Манхэттене. Как два фрилансера — он кинорежиссер, я — журналист — наша совместная жизнь казалась полной спонтанности.Вместе мы бродили по слову. Я прошел путь от репортера, который не собирался путешествовать, пока я не стал старым и седым, к человеку, который за три года видел Португалию, Испанию, Италию, Японию, Индию, Новую Зеландию, Австралию, Мексику. , Сент-Бартс, Замбия и Танзания — все с Росс. Я не мог поверить в свою удачу. Я был влюблен и делал то, что мне больше всего нравилось: путешествовать. Затем, после трех лет свиданий, когда мне было 28, а ему 40, мы сделали все официально, босиком в Мексике.

Любое стремление к карьере у меня быстро иссякло, как только я встретил Росс.(У кого было время на дедлайны, когда предстояло совершать экзотические кругосветные путешествия?) Но в тот момент, когда я родила, мои амбиции вернулись в полную силу. К тому времени мы отчаянно нуждались в двух доходах — но я также понял, что мне мало быть женой и матерью. Без крайних сроков и подписей я чувствовал себя неуправляемым и обиженным.

Сидя той ночью на полу, размышляя о скорости качелей, я вспомнил, что однажды я бы пролил слезы из-за надвигающегося отсутствия Росс. Теперь у меня не было времени беспокоиться о похищении моего мужа террористами.Забота о ребенке была единственной реальной заботой, с которой я могла справиться. Я хотела, чтобы мой муж был рядом, чтобы помочь, но я также знала, что он не может отказаться от возможности положить деньги в банк.

Документальные работы Росса часто приводили его в трудные, а иногда и опасные места. До появления ребенка на меня произвело впечатление его отсутствие страха и способность переносить пересеченную местность. Теперь, два года спустя, меня разочаровал его непредсказуемый график. Я никогда не знал, когда он придет или уйдет. Наш район Бруклина также становился местом, которого я больше не узнавал.Соседей заменили жителями Уолл-Стритера. Когда наш домовладелец продал ветхое многоквартирное здание, в котором мы жили, за 2 миллиона долларов, нам пришлось искать новый дом.

Я был на обочине заснеженной дороги на севере Джерси и смотрел, как исчезает наша синяя Тойота.

Когда мы решили переехать в Гарден-Стейт, Росс и я нервничали по поводу переезда в пригород. «Не знаю, смогу ли я это сделать», — сетовал он по дороге через туннель Линкольна. Я тоже не был уверен, но просто пожал плечами и сказал: «Это лучше, чем жить в Бруклине.«Мы уезжали не просто потому, что нам занизили цену; нам тоже просто не хотелось там больше жить. Мы устали втискиваться в квартиру размером с гардеробную. Я тосковал по подъездной дорожке и бесплатной парковке. Мои дни отбивались от толпы у Trader Joe’s, пока Росс кружил вокруг квартала в нашей Toyota, ожидая меня, и пакеты с продуктами были готовы. В Нью-Джерси, казалось, есть все, что мы искали: большие и доступные по цене квартиры, хорошие государственные школы и множество мест, где можно припарковать машину, не беспокоясь о плате или альтернативной парковке.

Это был также штат, в котором я никак не ожидал, что меня бросят. Но вот я был на обочине заснеженной дороги на севере Джерси и смотрел, как исчезает наша синяя Тойота. Несколькими минутами ранее Росс и агент по продаже недвижимости устроились на передних сиденьях, а я пристегнул нашего сына к его автомобильному сиденью. Я закрыла дверь и обошла машину сзади, намереваясь проскользнуть рядом с ним, но прежде чем я успела это сделать, мой муж уехал. Сначала я подумал, что он шутит. Мы больше этим не занимались, но я подумал, что он, возможно, пытается.Я предполагал, что увижу четырехдверный седан, который быстро вернется. Когда этого не произошло, я рассудил, что он заметит мое отсутствие через минуту или две. «Конечно, агент по недвижимости понимает, что меня нет в машине», — сказал я себе. Наш сын, должно быть, кричит, Мааама ! Но прошло десять минут, а я все еще был. В полном одиночестве на обочине пустого пригородного переулка.

Десять минут спустя я все еще стояла на обочине дороги, все мои звонки в камеру Росс шли на голосовую почту, и я знала, что мой страх стал реальностью: в 33 года я стала невидимой женщиной.

Росс пытался сказать мне по-другому каждый раз, когда я жаловался ему на свое чувство неудовлетворенности и незначительности. «Но у тебя есть ребенок», — повторял он мне неоднократно. «Ты делаешь что-то каждый день».

«Я знаю, но никто не замечает, что он любит овощи и на самом деле придерживается режима сна», — отвечала я.

Я снова позвонил Россу, отчаянно желая, чтобы он взял трубку, чтобы я мог сказать: «Видите? Я же тебе сказал! Никто, в том числе и ты, меня больше не видит! »

Он не взял трубку, и в момент гнева и разочарования я бросил свой телефон на чей-то ухоженный газон.Мне не суждено было остаться в Нью-Джерси. Но, увидев мой телефон, отчаянно мерцающий в траве, я начал смеяться. Как ни обидно было Россу не замечать моего отсутствия, ситуация также была абсурдной. К тому же у меня не осталось больше слез по поводу брака. Незнакомый звук моего собственного смеха заставил меня понять, что Росс, несмотря на отцовство, все еще может меня рассмешить.

Через 15 минут, когда мой телефон наконец зазвонил, я побежал туда, где бросил его, и увидел всплывающее имя Росс.

«Адди? Ты здесь?» В голосе Росса слышалась тревога. «Адди?»

«Да», — сказал я, прежде чем издать долгий, громкий фырканье.

«Ты… смеешься?» — мягко спросил он.

«Да», — повторил я.

«О, слава богу». И с этим он тоже позволил себе смеяться. Я слышал, как мой сын и риэлтор присоединились к нему на заднем плане. Я не могла вспомнить, когда в последний раз мы смеялись всей семьей.

В нашем браке не все было хорошо.Но мой смех заставил меня почувствовать то, чего я не чувствовал долгое время: легкость. Такое же ощущение я испытал, когда впервые встретил Росс. Но на этот раз я знала, что это чувство продлится недолго, потому что теперь, с ребенком, я также чувствовал себя обремененным — и ответственностью, и новым чувством ясности. Я больше не могла следовать за своим мужем, пытаясь превратить его карьеру в свое будущее. Добавление ребенка в наш брак сделало нас семьей, но также заставило меня остро осознать, что я никогда не относился к себе серьезно.Росс оставил меня на 15 минут, но, может быть, я оставил себя, когда встретил его.

Когда Росс и агент по продаже недвижимости наконец остановились рядом со мной, я знал, что мне нужно делать. «Садись», — сказал он, протягивая руку ко мне через окно, хватая ртом воздух между смехом.

«Нет!» Мне тоже было трудно выговаривать слова. «Ты вернешься с младенцем. Я поеду.

Когда мы отъехали, я крикнул: «Все здесь?» и мы снова начали смеяться — все вместе, по крайней мере, на данный момент.

Как подать жалобу о домашнем насилии в отношении женщин в суд по семейным делам.

Тара Коронадо, 45-летняя мать четверых детей, шесть лет назад сидела в невзрачном зале суда Остина во время драки со своим бывшим мужем за опекунство и прикусила язык, когда судья одевал ее.

«От вас исходит огромное количество гнева», — сказала судья Сьюзан Шеппард. «Вы отрицаете это и, очевидно, не понимаете, как почти каждая часть информации, которую вы даете Суду, окрашена, испорчена, под влиянием вашего подавляющего гнева и боли.”

Coronado был зол на . Стройная американка мексиканского происхождения с длинными темными волосами и быстрым умом она выбралась из трейлерного парка в Нью-Мексико, чтобы служить в Корпусе мира и окончить юридический факультет Техасского университета. Она вышла замуж за Эда Каннингема, бывшего футболиста, ставшего юристом и бизнесменом, и родила трех мальчиков и девочку. И она осталась дома, чтобы вырастить их, надолго в одиночестве, несмотря на бурный 15-летний брак, который распался, когда она обнаружила, что ее муж купил второй дом на другом конце города, где у него был роман с другой женщиной.

Помимо битвы за опеку, Каннингему было предъявлено отдельное уголовное обвинение в нападении на Коронадо незадолго до их развода — обвинения, которые он категорически отрицал. В полицейском отчете 2013 года, включающем фотографии ее травм, Коронадо сообщил властям, что ударил ее кулаком по лицу, ударил ее коленом в грудь и потащил за волосы через дорогу, что привело к синяку под глазом, синякам и ссадинам на теле. ее спина и ноги. Коронадо получил приказ о чрезвычайной защите, и Каннингем был арестован.

Но год спустя перед судом под пристальным вниманием оказался Коронадо. Адвокат Каннингема и назначенный судом терапевт представили ее как мстительную и нестабильную, сфабриковав заявления о злоупотреблениях в отместку за свою неверность; оскорбление своей новой жены Эми Бун; и травят своих детей против него.

По ее собственному признанию, на фоне их многолетней разлуки и развода Коронадо иногда поступал плохо. Во время ссор, иногда на глазах у детей, она называла Буна некрасивыми именами.В текстах она колебалась между осуждением Каннингема за то, что он бросил свою семью, и умоляющими его позвонить.

В какой-то момент во время судебного разбирательства адвокат Каннингема предположил, что у нее «много нерешенных проблем и гнев из-за развода». Коронадо парировал: «У меня много нерешенных проблем с тем, чтобы смириться с 15 годами избиений, оставшихся без гроша в кармане и с воспитанием четверых детей в одиночестве».

Но подобные всплески не подходят для системы судов по семейным делам, которая, по словам защитников прав женщин, пронизана гендерной предвзятостью.Судьи и назначенные судом эксперты стараются отстаивать интересы детей в случаях, когда поляризованные и воинственные родители представляют непримиримые версии реальности. Они указывают на то, что в случаях высокого уровня конфликтов, в которые они вовлечены, они часто становятся мишенью ярости проигравшего родителя. Однако некоторые также наказывают женщин, которые выглядят сердитыми или агрессивными; не понимают, как травма может исказить эмоции и личное поведение; и полагаться на судебно-медицинские оценки, которые некоторые эксперты считают в лучшем случае дезинформированными, а в худшем — неэтичными.

Шеппард одобрил запрос Каннингема о психологической оценке Коронадо. Хотя ее приказ касался обоих родителей, вывод Шеппард казался ясным, поскольку она сказала Коронадо, что надеется, что оценка может «каким-то образом объяснить, как вы сказали и сделали вещи, которые так плохо отражаются на вашем суждении и на вашем воспитании». Судья вслух поинтересовался, может ли оценщик обнаружить состояние психического здоровья «оси II», категорию, которая включает тяжелые диагнозы, такие как пограничное расстройство личности.

Пока дело об опеке тянулось через суд, шествие терапевтов, назначенных судом, но оплаченных Каннингемом, заявило, что проблема не в нем, а в Коронадо, которого они описали как манипулятивного, враждебного и враждебного. оборонительный. Они навесили ей целый ряд диагнозов — от пограничного расстройства личности — болезни, характеризующейся нестабильными эмоциями и межличностными отношениями — до оспариваемой теории «родительского отчуждения», то есть намеренного отчуждения детей от отца и принуждения их к поддержке ложных заявления о злоупотреблениях.

Каннингем, который отрицает, что когда-либо бил Коронадо, отказался говорить под запись для этой статьи, хотя он поделился некоторыми документами из этого дела. «Тара имеет долгую историю ложных утверждений, когда она злится или не добивается своего, — сказал он назначенному судом психологу. «Я всегда избегал любого физического контакта с Тарой (то есть, за исключением того, чтобы отражать ее удары или удерживать ее от удара меня), потому что я знаю, что она всегда ищет способ получить рычаг влияния с помощью своих безумных обвинений.”

Битва за опеку сводилась к тому, как интерпретировать одни и те же протоколы судебных заседаний и отчеты терапевтов, которые лагерь Каннингема рассматривали как неопровержимые доказательства манипулятивности и нестабильности Коронадо, а ее отчеты считались отражением глубокого гендерного неравенства.

Примерно через три месяца после постановления судьи Каннингем был передан под опеку над тремя мальчиками, а Коронадо был переведен на четыре часа контролируемых посещений в неделю. Она встречалась со своими сыновьями каждые два часа под пристальным взглядом начальника, которому она платила 100 долларов в час — значительную часть заработной платы ее новой административной работы.Через год она лишилась опеки и над дочерью.

Как засвидетельствует Коронадо, это была кошмарная реализация угроз, которые, по ее утверждениям, исходили от бывшего, когда она впервые подала заявление в полицию. «Он сказал, что заберет детей, заберет деньги и расскажет всем, что я сошла с ума», — сказала она. «И он все это сделал».

Принято считать, что женщины автоматически берут верх в драках за опеку, а мать, утверждающая, что она подверглась жестокому обращению, имеет веские основания повлиять на суд.Но когда дело касается обвинений в домашнем насилии, адвокаты и исследователи полагают, что матери часто оказываются в невыгодном положении.

«Правовая система построена на том, чтобы вести себя снисходительно», — сказала Маргарет Бассетт, тогдашняя заместитель директора Техасского университета в Институте насилия в семье и сексуального насилия Остина, которая помогла в деле Коронадо. Суды по семейным делам часто отдают предпочтение родителю, который будет сотрудничать, чтобы сохранить отношения своего бывшего со своими детьми.

Этот принцип «дружелюбных родителей», в целом разумный, поскольку для большинства детей полезно поддерживать связи с обоими родителями, может стать «слепым пятном» — или, что еще хуже, — в случаях предполагаемого жестокого обращения.Матери, обвиняющие отцов в домашнем насилии во время битв за опеку, часто подозреваются в сфабриковании обвинений в качестве тактики, направленной на получение контроля над своими детьми. Но защитники женщин, подвергшихся побоям, предполагают, что многие разводы, вызывающие серьезные конфликты, — однозначная доля разводов, по которым ведутся обширные судебные разбирательства, — на самом деле являются замаскированными случаями домашнего насилия.

Некоторые исследования подтверждают это. Одно небольшое исследование 1992 года показало, что физическая агрессия между родителями наблюдалась в 70% конфликтов за опеку, а «жестокое» насилие (имеется в виду нанесение побоев или угроза применения оружия) — почти в половине случаев.Другое исследование, опубликованное в 1997 году Национальным центром судов штатов и охватывающее несколько городов, обнаружило документальные свидетельства домашнего насилия в 20–55 процентах оспариваемых дел об опеке. В одном городе, где судебные посредники проверяли это, были выявлены «гораздо более высокие» показатели злоупотреблений.

Тем не менее, простое поднятие вопроса работает против матерей. Исследование 2004 года, финансируемое Национальным институтом юстиции, показало, что матери с большей вероятностью получат опеку, если они заявят о домашнем насилии , а не , в то время как отцы с одинаковой вероятностью получат опеку независимо от того, были ли обвинения против них или нет.Исследование также показало, что, когда посредники обнаруживали доказательства насилия, когда мать не заявляла о них, они с большей вероятностью рекомендовали судебные меры защиты, такие как контролируемый обмен детьми, а это означает, что женщины, которые открыто заявляли о жестоком обращении, получали меньшую защиту для себя и своих детей, чем тех, кого не было.

Одним из объяснений различных судеб мужчин и женщин в суде по семейным делам может быть то, как могут столкнуться жертвы домашнего насилия: чрезмерная бдительность, взволнованность, осторожность, непостоянство.Эти характеристики могут сделать мать нестабильной или непригодной, но также являются обычной реакцией на травму или даже симптомы посттравматического стресса.

Многие суды по семейным делам и терапевты не успевают за растущим пониманием динамики домашнего насилия или не имеют подготовки, чтобы интерпретировать влияние травмы на жертв насилия, говорят эксперты по домашнему насилию. И многие подчиняются традиционным представлениям о мужчинах, женщинах и гневе.

«Рассерженная женщина может быть мстительной и сфабрикованной», — сказала Джоан Мейер, профессор юридического факультета Университета Джорджа Вашингтона и основательница правозащитной организации DV LEAP, которая рассматривает апелляции в отношении женщин, подвергшихся побоям, в спорах об опеке.«Но злые отцы? У нас нет проблем с этим, потому что, конечно, он зол — его держат от своих детей, и о нем распространяют эту ложь. В нем так полно гендерных стереотипов, что его можно разрезать ножом ».

В итоге, как сказал Бассетт из UT, это судьбоносный выбор: «Если я пойду в суд и заявлю, что мой партнер оскорбляет, я, вероятно, потеряю опеку над детьми. Должен ли я пойти в суд и рискнуть этим, или я буду играть в игру так, как она устроена? »

Они познакомились в 1997 году, когда Каннингем, юрист, работавший спортивным агентом, выступил перед классом юридической школы Коронадо.Каннингем, с его копной косо зачесанных каштановых волос и открытой улыбкой, казался большим, чем жизнь. Он был почти 6 футов 8 дюймов и весил около 275 фунтов, что соответствовало его недолгому пребыванию в НФЛ, а до этого его статусу игрока All America в легендарном UT Longhorns Остина. Он был в разгаре своего первого развода, и их начальный роман сбил Коронадо с ног.

Но через несколько месяцев, по ее словам, отношения переросли в насилие. Когда она пошла с друзьями на вечеринку в его дом и увидела его с другой женщиной, их спор завершился громкой дракой в ​​его ванной, где, как сказал Коронадо полиции, Каннингем швырнул ее в раковину и задушил.Увидев ее синяки, ее брат Сэм, который жил с ней в то время, позвонил в полицию и убедил свою сестру поговорить с ними. Ее подруга Шэрон Рутман (тогда Рубин), которая стояла за дверью ванной, также сделала заявление в полицию, описав, как увидела, как Каннингем вышел, оставив Коронадо распластанным на полу, упершись ногами в стену и хватая ртом воздух.

Пока она обсуждала выдвигающие обвинения, Коронадо узнала, что беременна. Она помирилась с Каннингемом и переехала в его каменный двухэтажный дом в Пчелиной пещере, высоко в Кантри-Хилл, окружающем Остин.Когда она была на шестом месяце беременности, они поженились, и она поселилась в семейной жизни, родив еще троих детей в течение шести лет. Каннингем перешел от спортивного права к другим коммерческим предприятиям, и они перешли во влиятельные круги. В 2001 году Каннингем начал недолговечную кампанию в Сенат США. Коронадо стала активно заниматься домашним хозяйством, пасла своих детей в перерывах между спортивными соревнованиями в дорогих частных школах, тренируя некоторые из их команд.

Коронадо говорит, что их ранние годы были отмечены нестабильностью и спорадическим насилием, частыми ссорами из-за денег или неверности Каннингема.Позже она рассказывала многочисленным друзьям, а также назначенному судом психологу, что иногда ее муж бил, кусал или плюнул на нее, уничтожал одежду и сувениры, а однажды, когда она была беременна, держал ее на земле и ставил шланг ей в рот, душив ее водой. Каннингем сказал тому же психологу: «Ничего даже отдаленно похожего не является правдой».

В интервью с 10 членами семьи, друзьями или соседями Коронадо люди вспоминали тревожную динамику отношений.Несколько друзей рассказали, что у нее синяки, которые она объяснила травмами, полученными во время занятий спортом или садовой работой, или что летом в Техасе она носила рубашки с длинными рукавами и брюки. Сэм сказал, что она так часто звонила своему брату, что попал в беду, что в конечном итоге он был разочарован ее отказом уехать.

Это их сбило с толку. Коронадо был умным, конкурентоспособным, целеустремленным и, прежде всего, жестким. «Из-за того, что она такая сила природы, труднее поверить, что она останется в отношениях, которые носят насильственный характер», — сказала Джина Лунгвиц, директор клиники по борьбе с домашним насилием при юридической школе Техасского университета, которая помогла ей в ее деле.

Но, по мнению экспертов, домашнее насилие происходит не так. Женщины остаются в агрессивных отношениях по многим причинам — из-за страха, зависимости или ужаса, что, если они уйдут, они или их дети могут оказаться в большей опасности. Другая причина: парадокс «травмирующих связей», возникающий в результате жестокого цикла хороших и плохих времен.

По собственным подсчетам Коронадо, предполагаемые эпизоды насилия происходили в счастливые моменты — когда Каннингем переоделся Санта-Клаусом и превратился в того, что она назвала «переусердствуйте, Эд», — а также в длительные периоды, когда его просто не было.(Он устроился на работу в Китае и много лет жил вдали от дома.) «Я оправдывала это, — сказала она. «Это не каждый день, у нас была хорошая жизнь».

Но к концу 2011 года она обнаружила, что Каннингем купил другой дом, в котором он начал жить неполный рабочий день, иногда, по ее словам, в периоды, когда он утверждал, что был за границей. Она узнала, что он встречался с Буном — наследницей состояния Container Store, видным донором-демократом, который организовывал сбор средств и мероприятия для таких политиков, как Барак Обама и Джо Байден, и который теперь является председателем национального совета директоров организации Planned Parenthood, и что отношения были серьезными.(Бун отклонил просьбу об интервью.) В конце концов, Каннингем подала на развод.

Вступительная речь

Подпишитесь на нашу ежедневную новостную рассылку, освещающую лучшие новости уголовного правосудия.

Переговоры зашли в тупик из-за неприязни. К концу 2012 года адвокат, назначенный судом для определения наилучших интересов детей, попытался помочь семье разработать график опеки, но вскоре удалился, заявив, что ситуация выходит за рамки ее контроля.Родители были так зашли в тупик, а дети так застряли между ними, что она думала, что некоторые из детей вскоре откажутся навещать своего отца. «Патология в этой семье, — писала она, — очень острая».

Затем последовал бой в мае 2013 года. Согласно заявлению полиции Коронадо, Каннингем оставался с ней в течение нескольких дней, когда спор из-за денег превратился в скандальную перепалку из-за Буна. В своем заявлении Коронадо сказал, что она схватила телефон Каннингема, угрожая позвонить Буну, и он бросился на нее, сбив ее с ног, упав коленом ей на грудь и ударив ее кулаком по лицу, прежде чем уехать.Каннингем сказал назначенному судом психологу, что Коронадо обычно физически не позволял ему выходить из дома после посещений, и что после кражи его телефона она упала, убегая; Он предположил, что любые травмы, которые у нее были, должны были быть результатом этого.

Во время ссоры один из соседей Коронадо, Кишна Уивер, заметил лай ее собаки и включил свет. Вскоре после этого, как сказал Уивер в интервью, Коронадо подошла с таким видом, будто участвовала в драке. Уивер отвез ее в полицейский участок, и, как она вспомнила, как только они приехали, полицейский на стоянке заметил их и отреагировал так же, как и Уивер: сразу же спросил Коронадо, кто ее сбил.Билл Питмон, лейтенант отдела, который позже принял заявление Коронадо, вспомнил в интервью, насколько «заметно потрясенной» она все еще выглядела почти через неделю после предполагаемого нападения. Позже в том же месяце Каннингем был арестован за нападение на семью, обвинение в правонарушении. В течение нескольких недель их урегулирование разводов, включая основную опеку над Коронадо и расширенные стандартные права посещения Каннингема, наконец, было принято.

Оуэн Гент для The Marshall Project и Longreads

Несмотря на то, насколько плохим был брак, Коронадо был расторгнут.Ее друзья помнят, как летом 2013 года она была «вне себя», временами почти в кататоническом состоянии, а иногда вела себя беспорядочно. Она пошла во второй дом Каннингема, чтобы противостоять ему, а однажды зашла внутрь, издевалась над одеждой Буна и разбила ее косметичку. Она оскорбила Буна в адрес Каннингема, назвав ее «новым талоном на обед», однажды использовав антисемитские оскорбления. В текстах, представленных в суд в рамках битвы за опеку, она отклонялась между драками и рассказывала ему, что его семья нуждается в нем.Однажды, после того как один из детей сказал Каннингему, что их мать выглядит подавленной и не встает с постели, он подошел, чтобы заполнить дом едой и присмотреть за детьми. В какой-то момент тем летом Коронадо отправила Каннингему текстовое сообщение с извинениями за охранный ордер, а в октябре она подписала форму отказа от судебного преследования, отметив, что сосредоточена на своих детях и поиске работы.

Но за кулисами, как обвинил Коронадо, Каннингем оказывал на нее давление, чтобы она отозвала жалобу о жестоком обращении.После его ареста, она даст показания, он написал, что не может позволить себе больше вносить свои выплаты по разводу, «пока я не завершу все судебное разбирательство, которое вы инициировали», что, по ее мнению, было отсылкой к уголовному делу о злоупотреблениях. . Хотя Коронадо получила семейный дом в результате развода, в течение нескольких месяцев она говорила, что Каннингем не подписывала акт, и не сделала этого до тех пор, пока не подписала форму отказа от судебного преследования. И лично, как она позже дала показания, он угрожал «погубить» ее, если она будет помогать обвинению.

В феврале 2014 года прокурор округа Трэвис Джордан Фостер пытался убедить ее сотрудничать с обвинением. «Прямо сейчас, исходя из того, что я вижу, мне кажется, что он причинил вам боль, и мне придется рекомендовать обвинительный приговор», — написал Фостер в электронном письме. Через несколько дней Коронадо согласился поговорить с ним. После того, как Каннингем получил известие о том, что Коронадо будет участвовать в судебном преследовании, как она позже дала показания, его следующий расчетный чек был отклонен. Затем, хотя она и рассказывала суду, что он провел лишь несколько выходных по опеке за их почти двухлетнюю разлуку, сразу после того, как он и Бун поженились, он потребовал возобновить свидания.Коронадо казалось, что «он довел до конца свои угрозы».

Версия событий Каннингема отличается. Он сказал назначенному судом психологу, что пытался видеть детей более регулярно, но Коронадо ограничил его посещения в своем доме, и ограничил даже их, поскольку приближался его брак с Буном. Он сказал, что Коронадо не смог организовать детей на его свадьбе, а позже отговаривал их посещения, иногда говоря, что дети не хотят иметь с ним ничего общего, а иногда, что им сначала нужна терапия.

Адвокат Коронадо в то время подал иск о модификации опеки, чтобы предотвратить свидания детей с отцом до тех пор, пока терапевт не оценит их и не объявит в их интересах возобновление свиданий. Но этот гамбит немедленно дал обратный эффект, положив начало многим судебным тяжбам и вмешательству нескольких терапевтов — сначала для оценки детей, а затем самих Коронадо и Каннингема.

Начиная с июня 2014 года, дети начали посещать двух терапевтов, назначенных судом для облегчения их воссоединения с Каннингемом: доктораСьюзан Макмиллан, лечившая старших братьев и сестер, и Леэнн Артис, которая в основном работала с двумя младшими. (Артис отказался комментировать эту статью, и связаться с Макмилланом для получения комментариев не удалось.)

Ни один из терапевтов не наблюдал за Коронадо непосредственно с ее детьми. Но они пришли к выводу, что она настраивает детей против их отца, и во многом полагались на теорию родительского отчуждения.

Артис позже заявила в суде, что поведение Коронадо равносильно эмоциональному насилию, и что семья была одним из самых крайних случаев родительского отчуждения, которые она когда-либо видела.В качестве примера Артис показал, что самые маленькие мальчики изменили свои рассказы, от заявлений о том, что они не были свидетелями того, как Каннингем бил их мать, до заявлений о том, что они сделали это. И она чувствовала, что Коронадо был за спиной одного ребенка, отказавшегося от посещения мероприятия для президента Обамы, которое проводилось в доме, где проживали Каннингем и Бун, которое сейчас оценивается в 3,75 миллиона долларов.

После нескольких сеансов с Коронадо Артис резко прекратил с ней контакт. Артис утверждал, что Коронадо запугал ее однажды вечером после детских занятий, когда она зашла и сообщила, что нашла порнографию на компьютере, который Каннингем дал одному сыну.Коронадо обвинил Артиса в защите Каннингема, поскольку именно он оплачивал ее счета. Несколько дней спустя Артис написала по электронной почте, что больше не будет встречаться с Коронадо лично или по телефону, а будет общаться только в письменной форме. Затем она написала адвокату Каннингема, чтобы рассказать ему о случившемся.

Хотя Коронадо признает, что плохо справилась с обменом мнениями с Артисом, она сказала, что в этой истории есть еще кое-что. Ранее в тот же день она получила повестку из прокуратуры с требованием дать показания о предполагаемом нападении 2013 года.Но когда она рассказала об этом Артису, Коронадо позже сказал суду, что Артис «сказал мне, что Эд никогда не бил меня, это я сам придумал».

Для нее это был сюрреалистический момент: «Штат Техас требует, чтобы я дал показания во время нападения, жертвой которого я был, а психиатр просто посмотрел на меня и сказал:« Этого не произошло »».

Макмиллан описала в показаниях то, что, по ее мнению, было примером того, как Коронадо не одобряет отношения старших детей с Каннингемом. Она выявила эту закономерность, как она позже засвидетельствовала, только из поведения детей, например, когда дочь отвергла попытки Макмиллана мягко поговорить о своем отце, повторив, что он обманул, ударил ее маму и ушел.Макмиллан признала, что на самом деле она не оценивала Коронадо на предмет отчуждения, но утверждала: «Отказ видеться с отцом является родительским отчуждением по определению».

Жизнь внутри

Очерки заключенных и других лиц, имеющих опыт работы с системой уголовного правосудия

Оценка терапевтов оказалась ужасной, когда Коронадо вернулся в суд в конце 2014 года.К тому времени адвокат, подавший ей иск об изменении условий содержания под стражей, ушел в отставку, и, заработав всего 47000 долларов на своей новой административной работе, Коронадо не мог позволить себе заменить ее. Иногда перед слушанием она представляла себя, в то время как ее бывший адвокат Чарльз Боуз выступал за его опеку над ним. Каннингем получил временную опеку над тремя мальчиками. Дочь, которая утверждала, что была свидетельницей того, как Каннингем ударил Коронадо, была настолько отстранена от него, что терапевты посоветовали ей остаться с матерью и пройти терапию воссоединения.

Сама Коронадо была назначена на терапию родительского отчуждения и назначена на контролируемые посещения: ей разрешили видеться с сыновьями всего четыре часа в неделю в компании социального работника, который отправлял записи об их взаимодействиях. Хотя приказ должен был быть временным, из-за продления срока действия с обеих сторон он продлился более чем на год.

Концепция родительского отчуждения восходит к середине 1980-х годов, когда детский психиатр Ричард Гарднер впервые начал использовать этот термин для описания того, что он назвал «промыванием мозгов» детям одним родителем, чтобы он считал другого родителем «совсем плохим».Он заявил, что наиболее серьезные обвинения в жестоком обращении с детьми, возникающие во время развода, являются сфабрикованными матерями, стремящимися «полностью устранить отца».

Это гендерное разделение не было случайностью: Гарднер утверждал, что примерно в 90 процентах наблюдаемых им случаев отчуждения виноваты матери. Он предположил, что отчуждающие матери могут иметь патологии, такие как пограничное или нарциссическое расстройство личности, или что этот феномен можно объяснить «старой поговоркой:« В аду нет ярости, как у презираемой женщины ».Некоторые из его средств были суровыми: немедленно забирать детей из дома «отчуждающего родителя» и предупреждать детей, которые отказываются от посещения опекунства, что, если они не будут уважать своих отцов, их матери будут заперты.

Ни этот синдром, ни его ответвление — более известное сегодня как просто «родительское отчуждение» — никогда официально не принимались психологическим истеблишментом, несмотря на неоднократные кампании по включению его в авторитетное диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам.(Сторонники этого термина утверждают, что аналогичные диагнозы указаны в руководстве, и отсутствие родительского отчуждения не доказывает, что оно дискредитировано.) Тем не менее, Гарднер часто становился экспертом в зале суда, появляясь — за очень прибыльные гонорары — примерно в 400 случаях. Со временем его репутация была запятнана: активисты-правозащитники стали самыми ярыми сторонниками его теории, и стали известны странные заявления Гарднера — вроде гипотетического предположения, что матери наказывают детей, сообщающих о сексуальном насилии со стороны отцов.

В 2003 году Гарднер покончил с собой. Но кустарная промышленность последователей продолжала его работу, и его теория остается весьма спорной. Национальный совет судей судов по делам несовершеннолетних и семей заявил более десяти лет назад, что суды не должны принимать свидетельские показания о «дискредитированном» синдроме отчуждения родителей. Но другие элементы правовой системы оказались более доверчивыми, и отчуждение родителей стало такой распространенной тактикой в ​​спорах об опеке, что некоторые защитники прав женщин называют это кризисом общественного здравоохранения.Они считают, что отчуждение родителей часто скрывает насилие в семье или жестокое обращение с детьми, потому что теория предполагает, что отчуждение детей от своих отцов происходит из-за «промывания мозгов» их матерями, а не, скажем, в результате того, что они пережили или стали свидетелями жестокого обращения.

Ричард Уоршак, один из ведущих сторонников теории отчуждения родителей, написал, что многие критики неправильно понимают эту теорию или создают подставных лиц, чтобы отвергнуть ее. «Хорошо известно, что детей можно и учат ненавидеть и бояться других людей без уважительной причины», — написал он в статье 2003 года.«Нет никаких оснований полагать, что родители не могут стать объектом таких иррациональных чувств». Но совсем недавно он также отметил риск «ложных срабатываний», поскольку оценщики опеки и свидетели-эксперты «владеют концепцией родительского отчуждения, как тупым мечом», а иногда суд «[не] признает, что отказ ребенка является оправданная реакция на насилие, жестокое обращение со стороны родителей или другие формы грубого обращения ».

Трудно определить, как часто иски об отчуждении родителей влияют на дела об опеке.Многие заседания судов по семейным делам закрыты для публики, и дела, которые не обжаловались — а это большинство из них — не попадают в публичный протокол.

Пытаясь оценить, стала ли теория «гендерно-предвзятым средством отрицания законных заявлений о насилии», Мейер и ее соавтор, Шон Диксон, изучили около 4400 дел в судах по семейным делам с 2005 по 2015 год и обнаружили, что 16 процентов находились под влиянием обвинений в родительском отчуждении. С учетом мнений, которые не использовали точный термин, но повторяли это рассуждение, процент был близок к четверти.По словам Мейера, реальное число может быть даже больше, поскольку исследование не могло охватить дела, подобные делу Коронадо, где иски об отчуждении широко оспаривались, но не упоминались в окончательном заключении судьи. И последствия были очевидны: когда отцы опровергли обвинения матерей в домашнем насилии или жестоком обращении с детьми обвинениями в родительском отчуждении, процент женщин, потерявших опеку, увеличился вдвое.

Даже доказательство жестокого обращения не всегда помогало, поскольку даже в небольшом подмножестве дел, где, по мнению суда, имело место насилие, но также и то, что мать отчуждала детей, женщины все равно теряли опеку почти в трети случаев.

В начале 2015 года, когда затянулась битва Коронадо и Каннингема за опекунство, другой терапевт, доктор Алисса Шерри, вмешалась, чтобы провести психологическое обследование родителей, назначенное судьей Шеппардом.

Шерри провела личностные тесты на них обоих, а также поговорила с людьми, которые могли подтвердить их утверждения. Коронадо принесла с собой адвокатское образование, растущее разочарование по поводу кажущегося неверия предыдущих терапевтов в ее заявления о насилии в семье и присущее ей упорство.Стремясь объяснить контекст, лежащий в основе обвинений в отчуждении родителей, она показала Шерри хронологию, которую она создала для хроники предполагаемого жестокого обращения с Каннингемом. В дополнение к отчету полиции 2013 года он включал фотографии ее травм, медицинское заключение и письмо из отдела шерифа округа Трэвис, связанное с нападением 1998 года, хотя и не тот фактический отчет полиции, который она еще не получила.

В мае 2015 года Шерри представила свои выводы. На 110 страницах оценка в основном была сосредоточена на Коронадо: женщине, которую Шерри сочла «исключительно умной», но иногда склонной к чрезмерной эмоциональной реакции, защитной реакции и неправильному восприятию реальности.Самое ужасное, что Шерри написала, что она соответствовала критериям пограничного расстройства личности — что один психолог описал как «худший диагноз, который вы могли получить как мать» в битве за опеку, — в значительной степени основываясь на том, что Шерри считала своим чрезмерно негативным описанием себя. отношения с Каннингемом. «[С] г-жой Коронадо, — писала Шерри, — все отношения от начала до конца в ее отчете были настолько плохими, что оставалось только задаться вопросом, почему женщина, получившая образование в аспирантуре, вышла замуж за такого монстра». (Позднее в интервью Шерри сказала, что имела в виду это замечание как комментарий о том, что Коронадо «переоценивает» ее заявления о жестоком обращении с Каннингемом.)

Шерри, похоже, скептически отнеслась к заявлениям Коронадо о домашнем насилии, заявив, что большинство ее обвинений не могут быть подтверждены или «не учитывают ключевые детали, указывающие на ее странное поведение как причину конфликта». В качестве примера Шерри написала, что Коронадо не представила убедительных доказательств нападения 1998 года, а фотографии и медицинские записи, которые она предложила вместо полицейского отчета, могли быть результатом нападения кого-либо, в частности, Каннингема, который, как писала Шерри, «не помнит никаких ссор между ними в то время.Хотя Шерри отметила, что нет никого, кто мог бы подтвердить его версию истории, в другом месте отчета она предположила, что, поскольку он был намного крупнее Коронадо, если бы он действительно оскорбил ее, это было бы очевидно.

Если бы у нее была копия полицейского протокола 1998 года, как позже сказала Шерри, и это было подтверждено: «Готова поспорить, у меня было бы другое мнение обо всем этом».

Недостатки, которые Шерри обнаружил в Каннингеме, были гораздо более ограниченными: он мог быть «чрезмерно доверчивым и оптимистичным» — «беспечным», как она позже засвидетельствовала, — и что, по его собственному признанию, он часто бывал неверным (хотя Шерри счел это признание признаком доверия, поскольку он открыто говорил о «менее чем достойном восхищении поведении»).

Запись

Лучшие репортажи об уголовном правосудии со всего Интернета, организованные по темам

Каннингем каким-то образом получил хронологию Коронадо — не от нее, как отметила Шерри в оценке, — и написал ответы, которые Шерри включила в свой отчет. Он утверждал, что Коронадо почти «преследовал» его в начале их отношений, иногда приводил детей в их спальню, чтобы посмотреть, как они дерутся, и заставлял его после их разлуки навещать детей только в ее доме.Он сказал Шерри, что она использовала обвинение в нападении 2013 года как козырную карту, «сказав ему, что, если он просто оставит свою нынешнюю партнершу и отменит развод, она« заставит это уйти »». (Один из адвокатов Коронадо просил об этом. , поскольку Каннингему была дана возможность опровергнуть временную шкалу Коронадо, им также будут предоставлены его ответы. Шерри ответила, что вместо этого они должны спросить адвоката Каннингема.)

Когда терапевт из клиники по борьбе с домашним насилием сказал Шерри, что Коронадо получил наивысший из возможных баллов по их оценке опасности отношений — поскольку Каннингем имел доступ к оружию, а Коронадо сообщил, что однажды он угрожал ее другу навредить детям — Шерри отвергла это обвинение.«Нам не было предоставлено никаких доказательств, подтверждающих, что это достоверное заявление», — написала она.

Тем не менее, как сказал Коронадо, Шерри отказалась говорить с людьми, наиболее знакомыми с ее стороной истории, включая друга, который в подписанных показаниях под присягой сказал, что разгневанный Каннингем звонил ей примерно в 2010 году, убежденный, что Коронадо обманывает и угрожает. убить его семью. В отчете Шерри цитируются родители и новая жена Каннингема, чтобы подтвердить его точку зрения. Но в него не входит никто из семьи Коронадо — не ее отец, который вспоминал Каннингема как мыслящего и властного человека; ни ее брат, которому Коронадо доверял много лет; ни ее кузен, который работал в сенатской кампании Каннингема и также отвечал на его гневные и подозрительные звонки.Хотя позже Шерри сказала мне, что у нее не было записи об этих именах в своем рабочем плане по делу, в электронном письме от адвоката Коронадо в то время были указаны имена всех трех членов семьи, а также дополнительных друзей Коронадо. В своем ответе по электронной почте адвокату Шерри предложила, чтобы общение с ними только увеличило расходы на оценку и что она обычно не разговаривала с людьми, которые выступали в основном в качестве «свидетелей характера».

«Менее одного процента людей, которые разводятся и ссорятся из-за детей, оказываются в таком офисе, как мой», — сказала Шерри.«Так что люди, которые приходят ко мне, всегда будут худшими из худших».

Отметив, что она защитила докторскую диссертацию по вопросам домашнего насилия, Шерри утверждала, что насилие в таких семьях следует понимать иначе. Она утверждала, что она видела, что столько же женщин жестоко обращаются с мужчинами, сколько наоборот, что некоторые женщины сами нанесли себе раны и что, по ее мнению, настоящие жертвы домашнего насилия с меньшей вероятностью окажутся в ее офисе, потому что их запугали. улаживая свои дела раньше.Шерри обсуждала случай Коронадо с некоторой страстью, более 15 раз называя ее «манипулятивной» или даже «психопатической» манипуляцией и предполагая, что она была агрессивным партнером в ее браке. И она подчеркнула, что несколько специалистов в области психического здоровья и судьи независимо друг от друга сочли поведение Коронадо «вредным для интересов ее детей».

Хотя Шерри написала, что это выходит за рамки ее возможностей оценить, испытала ли семья родительское отчуждение, она потратила четыре страницы в конце отчета на обзор литературы по этой теме.В своем отчете Шерри также сказала, что не может определить, имело ли место домашнее насилие. Но в более поздних показаниях она заявила: «Я больше убеждена, что миссис Коронадо манипулирует ситуацией и манипулирует, чем я убеждена, что мистер Каннингем — это жестокое чудовище».

Коронадо выявила 27 случаев, когда она считала, что Шерри ошибалась, или поверила Каннингему в том, что она могла бы опровергнуть — вещи, которые она бы оспорила, по ее словам, если бы ей дали шанс.Она собрала электронные письма и тексты, судебные иски и показания под присягой в толстую папку с тремя кольцами и наняла вышедшего на пенсию начальника полиции, чтобы тот помог найти ее давно похороненный отчет 1998 года о нападении, надеясь, что ее доказательства перевесят оценку Шерри.

После потери опеки над своими сыновьями Коронадо обратилась на безвозмездной основе к юридическому представителю Юридической клиники UT по вопросам домашнего насилия. Маргарет Бассетт присоединилась к команде, чтобы не допустить, чтобы травма Коронадо подорвала ее дело, поскольку, по ее словам, попытки жертв насилия убедить власти могут показаться нестабильными и безумными.Бассетт считал, что поведение свидетельствует о травматическом прошлом: «Тот, кто был в оскорбительных отношениях, находится в повышенном сознании, потому что все, что он делает, когда действует из страха, — это безопасность».

Терапевты и специалисты по опеке, которые отказываются признать это, продолжила она, интерпретируют травму как нестабильность или, как это сделала Шерри, рассматривают бдительность и защитную реакцию Коронадо как симптомы расстройства личности, а не что-то, что проявляется почти одинаково: посттравматический стресс .

Ни один другой психолог не диагностировал у Коронадо пограничное расстройство личности, хотя ей поставили диагноз посттравматическое стрессовое расстройство и тревожность. В показаниях в суде Шерри заявила, что исключила диагноз посттравматического стрессового расстройства на основании симптомов, о которых сообщал Коронадо. В более позднем интервью Шерри сказала, что ее диагноз был основан на нескольких критериях, и предположила, что Коронадо, возможно, «удалось манипулировать другими специалистами в области психического здоровья», которые не были судебными психологами.

Ланди Бэнкрофт, эксперт по домашнему насилию, чьи книги стали классикой в ​​данной области, считает, что психологическое тестирование в спорах об опеке по своей сути неэтично: «Симптомы травмы отражаются в психологическом тесте как неправильные вещи. то, что было сделано по вам.”

Мейер, который был знаком с некоторыми аспектами дела Коронадо, сказал, что игнорирование профессионалами предполагаемой истории злоупотреблений было обычным делом. Фактически, один опрос специалистов по психологической опеке в 1996 году показал, что, хотя 75 процентов рекомендовали отказать в опеке «отчуждающим» родителям, большинство из них не считало домашнее насилие существенной проблемой в своих решениях. Шерри сказала, что Каннингем больше не живет с Коронадо, поэтому ее обвинения в домашнем насилии неуместны.

Когда один из новых поверенных Коронадо на общественных началах сверг Макмиллана, терапевта, который оценивал старших детей, он спросил, как Коронадо должен объяснить предполагаемое насилие Каннингема своим детям таким образом, чтобы это не могло быть истолковано как отчуждение родителей.Ответ Макмиллан был безжалостным: Коронадо нужно будет рассказать им, сказала она, «почему она осталась там на 17 лет и позволила этому случиться с ней».

Оуэн Гент для The Marshall Project и Longreads

В январе 2016 года, более чем через год после того, как трое мальчиков были изъяты из-под стражи Коронадо, она и Каннингем наконец вернулись в суд. Коронадо столкнулся с серьезными трудностями.Помимо обвинительных заключений терапевта, судья постановил, что нельзя представить никаких прямых доказательств событий, имевших место до подписания указа о разводе, что означало отсутствие прямых показаний о домашнем насилии. Решение было основано на правовом принципе под названием Res judicata, согласно которому юридический вопрос, который уже рассматривался или должен был рассматриваться, не может быть вновь поднят в новом деле. Другими словами, как Шерри напишет в своем отчете, время для Коронадо, чтобы продолжить свои обвинения в домашнем насилии, было во время развода, а не во время более поздней попытки изменить порядок опеки.

Таким образом, в судебном процессе адвокаты Коронадо на общественных началах могли сделать только «предложение доказательств»: документ, занесенный в протокол в случае апелляции, содержащий доказательства, которые могли бы привести к другому результату, если бы он был принят. Они представили 94 страницы, в том числе отчеты полиции 1998 и 2013 годов, фотографии почерневшего глаза и опухшего лица Коронадо, ее порезанное и покрытое синяками тело, след укуса на бедре и синяки в форме пальцев на руке.

Стать членом

Присоединяйтесь к сообществу, которое держит уголовное правосудие на первой странице.

Обобщив историю болезни, Чарльз Боуз, поверенный Каннингема, начал с предположения, что «с расстройством [Коронадо], диагностированным доктором Шерри, она может не иметь возможности измениться». Он обсудил с Шерри, не разовьется ли у дочери Коронадо, которая разыгрывается, расстройство личности, если она останется в доме своей матери. И он заставил Коронадо прочитать вслух гневные электронные письма, которые она отправляла Каннингему.

Коронадо осознал, насколько плохо жертвы воспринимаются в суде.Поэтому она попыталась объяснить и извиниться. «Я разочарована этими чтениями», — сказала она Боусу. «Вы можете попросить меня просмотреть все электронные письма, Чарли, и я не собираюсь спорить и утверждать, что кто-то из них был прав. Я был напуган … Я не ответил так, как мне хотелось бы, и я больше не буду этого делать ».

Боуз ответил с отвращением, акцентируя каждое слово: «Кто. Подан. Этот. Случай?»

«Мы подготовили ее к тому, что это будет очень, очень сложно», — сказал Лунгвиц, помогавший с делом Коронадо.«Это дело зависело от экспертов, и мы не могли остановить поезд».

Незадолго до того, как судья вынес свое решение, Каннингем обратился к Коронадо, повторив предложение, которое он сделал перед началом судебного процесса: она может сохранить опеку над их дочерью, которая утверждала терапевтам, что была свидетельницей смерти своего отца. оскорбления, и он получит опеку над сыновьями. Коронадо отказался от сделки, и Каннингем выиграл все четыре. Ее сняли с контролируемых свиданий и предоставили стандартное свидание, в то время как он получил «большие права»: физическую и юридическую опеку, включая право определять медицинскую и психиатрическую помощь детям.На той неделе, как настаивала команда юристов Каннингема, их дочь была забрана компанией перевозчиков и отправлена ​​на программу лечения дикой природы в пустыне Юта. Ее не было на год.

«Последний удар, — сказал Коронадо, — заключался в том, что как только моя дочь была отправлена, он принял просьбу». Хотя Коронадо требовал возбуждения уголовного дела против Каннингема, оценка Шерри широко передавалась: всем новым терапевтам, которых могли видеть дети, и в прокуратуру округа Трэвис.Прокурора, который убедил ее участвовать в деле, больше не было, и Коронадо сказал, что его замена, Неха Наик, сказала ей, что, учитывая оценку, она не думала, что они могут выиграть. В электронном письме Наик написала, что «возникнут препятствия, если мы приступим к суду, учитывая имеющиеся у нас доказательства», и что оценка «не сыграла большой роли в нашем решении».

Итак, через несколько месяцев после суда по делу о содержании под стражей Каннингем согласился на сделку по обвинению в домашнем насилии в форме «соглашения об отсрочке судебного преследования» или DPA — правового инструмента, который позволяет обвиняемым избежать судебного преследования, если они соблюдают ряд испытательные сроки.Для Каннингема это означало, что его обвинения будут временно сняты, если он будет держаться подальше от Коронадо и пройдет терапию — терапию, которую ему разрешили пройти с Леэнн Артис, терапевтом, которая свидетельствовала о своей вере в то, что Коронадо отчуждал детей от их отца. Кроме того, подробности его DPA были неизвестны, поскольку Коронадо не давали копию, и эти сделки не подлежат запросам об открытии записей. Фактически, они запечатаны, а это значит, что даже Коронадо не мог видеть содержание соглашения, якобы предназначенного для ее защиты.

Старшим детям исполнилось 18 лет, и они пошли в институт; ни один из них не сразу вернулся в дом Коронадо, как только у них появилась такая возможность, хотя они часто навещали и оставались в ее доме. В апреле 2016 года после встречи с Каннингемом, которая, по ее мнению, была нарушением условий его сделки о признании вины, Коронадо попытался получить соглашение об отсрочке судебного преследования, чтобы точно узнать, что говорится в положениях, защищающих ее. Когда окружная прокуратура отказалась, просьба Коронадо вылилась в ожесточенную борьбу на местном уровне, привлекшую генерального прокурора штата и вызвавшую освещение в новостях, включая фотографию ее лица в синяках и почерневшего глаза.

В конце концов, после годичной борьбы, округ согласился передать дело, но потребовал, чтобы Корондао подписала соглашение о неразглашении, запрещающее ей обсуждать его содержание с кем-либо, кроме юристов или терапевтов. Но она могла передать дело в суд. И в августе 2017 года она сделала это во время слушания, на котором Каннингем пытался (успешно) отправить еще одного из детей в учебный лагерь по поведенческим методам в Юте. Хотя Каннингем возражал против того, что он подписал только соглашение об отклонении обвинений против него, на второй странице DPA (полученной по запросу в судебном протоколе), прямо над его подписью, были слова, которые Коронадо надеялся найти: «Я поймите обвинения против меня.Настоящим я добровольно признаю, что они верны ».

В 2017 году Коронадо нанял психолога из Сан-Антонио Джоанн Мерфи, которая согласилась пересмотреть отчет Шерри. Мерфи описала то, что она считала «очевидной предвзятостью» Шерри против Коронадо: «Там, где ваше поведение характеризуется грубой психопатологией, поведение Эда (и то, как оно могло повлиять на вас и / или его детей) замалчивается».

Вооружившись докладом Мерфи и соглашением об отсрочке судебного преследования, в 2018 году Коронадо снова перешел на изменение содержания под стражей.Каннингем утверждал, в комментариях к Austin American-Statesman , а также в своих показаниях в суде 2017 года, что DPA не является признанием и что он подписал его только для того, чтобы битва за опеку не затянулась. Но в прошлом году он предложил уладить дело, отдав Коронадо под опеку 50-50. По состоянию на июль трое из четырех детей жили с Коронадо на постоянной основе, а четвертый жил в квартире за пределами кампуса.

Для Коронадо это ознаменовало собой развязку эпической битвы, но последствия этого дела были более серьезными.В конце 2014 года, незадолго до потери опеки над своими сыновьями, она подала жалобу на Артиса в один из двух своих лицензионных советов. Она утверждала, что поведение Артиса «свидетельствует о предвзятости со стороны моего бывшего мужа, который на 100% несет ответственность за ее гонорары», и утверждала, что Артис работал с Каннингемом и его адвокатом над созданием аргумента против нее об отчуждении. Эта жалоба, по словам Коронадо, была быстро направлена ​​против нее, процитирована в судебных аргументах и ​​в отчете Шерри, чтобы предположить, что она была нестабильной, движимой конфликтом и не могла нести ответственность за свои действия.Но в 2019 году, более чем четыре года спустя, комитеты обоих советов директоров Artis, курирующие семейных и семейных терапевтов и личных консультантов, предложили приостановить действие ее лицензий. Коронадо разослал доскам дополнительную информацию о «двойных отношениях» Артиса и Каннингема, в том числе о том, что она провела назначенную судом терапию после того, как дала показания в его пользу, и что она разместила бурные комментарии на страницах Буна в социальных сетях. В октябре Артис согласилась на «дисциплинарную сдачу» одной из своих лицензий.А в феврале этого года, после внутренней проверки, второе правление обнаружило, что Артис нарушила кодексы, регулирующие профессиональные границы и отношения, и также согласилось на дисциплинарную отмену лицензии ее советника.

Отдельно, в 2019 году, на горячем ежеквартальном заседании Экзаменационной комиссии психологов штата Техас, Шерри объявила, что больше не будет принимать никаких судебных назначений для заключения под стражу или психологической оценки из-за шквала «несерьезных, дорогостоящих и отнимающих много времени». жалобы правления.В зале аплодировали несколько бывших клиентов Шерри. Также выступили около дюжины родителей, многие из которых утверждали, что Шерри оценивала их или их детей таким образом, который перекликается с утверждениями Коронадо, в том числе двое, которые заявили, что Шерри неправильно поставила им диагноз пограничного расстройства личности.

В более позднем интервью Шерри пояснила, что, хотя она намеревается отказаться от встреч по семейному праву, она все еще работает над некоторыми из них. Она отметила, что проведение судебно-медицинской экспертизы почти всегда гарантировано, чтобы разозлить ту или иную сторону.По ее словам, родители, критиковавшие ее, проводят организованную кампанию недовольных бывших клиентов, использующих жалобы регулирующего совета в качестве тактики судебного разбирательства и преследования.

Борьба Коронадо за получение соглашения об отсрочке судебного преследования также выявила более серьезную проблему с тем, как округ Трэвис рассматривал жалобы на домашнее насилие — он полагался на секретные соглашения примерно в 20% случаев по состоянию на 2017 год и генерировал жалобы на то, что приговоры были слишком мягкими. С помощью государственного поверенного Билла Алешира по вопросам прозрачности Коронадо подал множество запросов на открытые записи, стремясь раскрыть то, что, по их мнению, было тысячами DPA, выпущенных прокурором округа.

С тех пор, как были опубликованы новости о ее борьбе за соглашение об отсрочке судебного преследования, Коронадо обнаруживает, что ей регулярно звонят женщины со всей страны, спрашивая, как ей удается все еще видеться со своими детьми. Они говорят, что не видели своего уже 18 месяцев или пять лет. Она сказала, что иногда трудно слушать. Они звучат так же, как и четыре года назад: та же безумная настойчивость; такое же убеждение — которое она теперь считает наивным — что они могут выиграть, если заставят суд понять.

Недавно, по словам Коронадо, женщина, которая наблюдала за ее посещениями под опекой, спросила, поговорит ли она с другим из своих клиентов — матерью, которая находилась на посещениях под присмотром в течение полутора лет, но больше не могла себе позволить чтобы заплатить за это, и собиралась вообще лишиться права видеться с детьми.Наблюдатель надеялся, что Коронадо сможет дать какой-нибудь совет.

«Она сказала, что я в основном выиграю», — сказал Коронадо, пораженный этим предложением. «Я чувствую себя настолько разбитым и униженным из-за всего процесса, что просто удивительно, что кто-то думает, что я победил».

Мой муж тайно исключил меня из своего завещания: Спросите Элли

В: Мы с мужем девять лет находимся в нашем втором браке, оба пожилые. Он обеспечен, у меня только государственная пенсия.

Я овдовел и продал свой дом (в убыток), когда мы решили купить дом вместе, каждый платил половину.

Он (в разводе) жил в элитной квартире, которую теперь сдает в аренду, плюс имел другую недвижимость / инвестиции.

Когда мы жили вместе до свадьбы, он написал завещание, оставив мне свою половину дома, если он умрет первым.

Он также сделал меня бенефициаром части своего инвестиционного и сберегательного счета. Свой особняк, остальные вложения и имущество он оставил взрослому сыну.

Через четыре года после того, как мы поженились, я случайно обнаружил, что он написал еще одно завещание, в котором отнялось все, что он пожелал мне, и изменилось все для его сына, который с тех пор женился.

Я был шокирован, опечален и зол. Когда его спросили, он сказал, что оставит свою половину дома мне, если я оставлю ему свою половину (без решения).

Я объяснил, что моя половина завещана моему единственному внуку, 22 года, который изо всех сил пытается сводить концы с концами. Моя дочь умерла от рака, когда ему было шесть лет. Он значит для меня мир. Мой муж этого не понимает.

Вот тогда я чуть не ушел.

Я знаю, что на него повлияли его бывшие (очень обеспеченные, владеющие несколькими объектами недвижимости) и, возможно, его сын. Он хочет оставить наш дом своему сыну, так как в нем есть квартира в подвале, которую он мог бы сдать в аренду.

Я никогда ничего от него не просил … все, что он давал, он отдавал добровольно. Я не особо заботился о деньгах, но мне бы хотелось, чтобы у меня снова появился дом или мне разрешили оставаться в нем до тех пор, пока я не пройду мимо.

Теперь он забрал даже эту безопасность.

Почему тот, кто клянется, что любит меня так же сильно сейчас, как и вначале, сделал это?

Я больше не могу ему доверять.Я слишком стар, чтобы начинать все сначала, но, похоже, не могу пережить его предательство.

Как мне исправить ситуацию?

Чувство предательства и обиды

P.S. Изначально мы подписали добрачный договор с возможностью отсрочки после пяти лет совместного проживания. Девять лет спустя без оговорки о прекращении действия договора.

A: Вам нужна профессиональная юридическая и финансовая консультация.

Кажется вероятным, что сын вашего мужа захочет, чтобы вы вышли из дома вскоре после смерти мужа.

Поскольку вы владеете половиной, он может оказать на вас давление и попытаться сдать подвал в аренду, не признавая вашего долевого владения и не выплачивая вам половину арендной платы.

Похоже, что даже ваша продажа ему своей доли в доме — это переговоры, которые также могут включать давление.

Вы должны сказать все это своему мужу сейчас, чтобы объяснить все трудности, которые он вам создал.

Но сначала убедитесь, что вы поговорили с юристом (не его) и финансовым менеджером банка (не его), чтобы вы знали свои права и реалии в этой ситуации.

Подозреваю, что довериться мужу в будущем станет нелегко.

Если эти трудности возникают в повседневной жизни, вы можете даже подумать о разводе, при котором вы имеете право на получение своей половины денег за дом после расторжения брака.

Подходите к этому только под руководством вашего юриста.

Тем временем убедите своего мужа пойти с вами на консультацию для пар, чтобы помочь ему понять, как личное изменение его завещания без обсуждения повлияло на вас.Он может все еще любить вас, но он не лелеял и не защищал вас.

Совет дня Элли

Когда партнер тайком изменяет юридическое соглашение, доверие теряется и отношения портятся.

КОНСУЛЬТАЦИЯ ЭКСПЕРТА. В ВАШЕМ ЯЩИКЕ: Подпишитесь на информационный бюллетень с советами от Star, узнавайте самую свежую информацию об отношениях, этикете и многом другом.

Элли Тешер, обозреватель советов в газете Star, живет в Торонто. Присылайте свои вопросы о взаимоотношениях по электронной почте: ellie @ thestar.ок.

Мой муж бросил меня после того, как родился наш ребенок, и теперь я мать-одиночка

Как и многие женщины, я перешла в режим супермамы, как только узнала, что беременна. Год назад у нас с мужем случился выкидыш в первые недели нашей первой беременности, и я перенесла пару операций, связанных с этой душераздирающей неудачей. Но мы попробовали еще раз, и это была смесь надежды, трепета и волнения, которую я продвигал вперед, пока мы готовились к нашему ребенку.

С каждой неделей, с каждым осмотром и сонограммой мне стало легче дышать, зная, что наш ребенок растет больше и сильнее. Я поглощал информацию о том, как иметь здоровую беременность и иметь здорового ребенка, просматривая веб-сайты и полки книжных магазинов в поисках информации о последних исследованиях, советов и советов. Я зашел в магазины по продаже диетических продуктов и наполнил свою тележку органическими и питательными продуктами, чтобы убедиться, что мой растущий ребенок будет получать самое лучшее питание, которое поможет ему вырасти здоровым и сильным.Я перешел в режим вложения — как и сказали эксперты! — и украсил комнату моего сына мебелью и предметами первой необходимости с высочайшим рейтингом безопасности и позаботился о том, чтобы у меня было все готово к его приезду.

Меня не заботили растяжки, которые образовывались на моем животе, ногах и груди. Я не обращал внимания на опухоль и задержку воды, из-за которых мои руки и ноги раздувались до такой степени, что кольца перестали быть возможными, и мне пришлось покупать обувь, по крайней мере, на размер больше, чем обычно.Когда врач приказал мне оставаться в постели в течение последнего месяца беременности, я сделала, как мне сказали, и получила удовольствие от мысли, что у меня будет больше времени, чтобы узнать больше о том, как заботиться о моем ребенке и быть лучшим родителем. может быть для него. Я была блаженно счастлива и сказала мужу: «Я хотела бы иметь еще несколько детей и выстроить их в ряд; Надеюсь, они такие же милые, как и ты.

Когда наконец появился мой мальчик, это было намного больше, ну, все. Намного больше радости, чем я мог себе представить.Гораздо больше любви, чем я ожидал, хотя я уже влюбился в него по профилям сонограммы, на которые я смотрел в течение нескольких месяцев. И гораздо больше усталости и работы, чем я когда-либо мог себе представить — и я был писателем о воспитании детей, который писал о воспитании детей, беременности и младенцах в течение многих лет! Я понял, что быть мамой, особенно мамой младенца, — это тот опыт, который вам действительно нужно пережить, чтобы по-настоящему понять, на что это похоже, независимо от того, насколько много вы думаете об этом интеллектуально.

И хотя в то время я не знал об этом, я собирался отправиться в другое путешествие, о котором вы можете узнать только на собственном опыте: материнство-одиночка.

Без моего ведома, дела уже пошли в ход, что привело к тому, что однажды мой муж буквально ушел на нас, когда мой сын только начинал ходить, ему было около 11 месяцев. Я узнала об этом по телефону, когда позвонила ему, когда он ехал на работу, чтобы спросить, почему он ушел из дома тем утром, почему он казался таким отстраненным с последних месяцев моей беременности, почему это, казалось, становилось все хуже. хуже того, почему он казался таким злым и презрительным ко всему, что я сказал или сделал.Он сказал, что больше не хочет возвращаться в нашу квартиру, что он больше не может выносить звук моего голоса и что я недостаточно хорош для него. Он сказал, что никогда не передумает. Он сказал еще кое-что, что запечатлелось в моей душе, но с тех пор я отложил его и примирился.

Я помню, как сидел прямо здесь, на полу, и смутно чувствовал, как будто я покидаю свое тело. Я до сих пор помню, как смотрел на своего ребенка в его высоком стульчике, пока он ждал еще нескольких ложек овощей и фруктов, которые я приготовила и протерла для него, и подумал: «Этого не может быть.

Я умоляла мужа вернуться домой, сейчас, если он сможет, или позже той ночью, чтобы мы могли поговорить. Я спросил его, что происходит, почему он так недоволен мной. Я все время повторял: «Но мы даже не ссорились».

Мы были вместе 12 лет и были неразлучны. Он был моим первым парнем, и мне понравилась наша история — что он был влюблен в меня и гнался за мной, хотя я не заметила его на работе, что он, наконец, покорил меня, что я была так рада, что Я нашел свою вторую половинку и свою любовь, даже не глядя на лягушек и не встречаясь с ними.Каждые выходные были чем-то веселым, каждое место, куда мы ходили, было домом.

Это был мужчина, который заказал то же блюдо из того же ресторана, на котором были носки и нижнее белье той же марки, что и в колледже, и который сказал, что никогда не посмотрит на другую женщину, потому что он этого не делает. Мне нравится, чтобы все было по-другому. Короче говоря, я определенно даже не предполагала, что мне придется научиться разводиться, тем более матери-одиночке.

Годы, когда я был одиноким родителем, были тяжелыми (преуменьшение, если он когда-либо был), и это изменило меня неизгладимо, сделав меня сильнее и увереннее, чем я когда-либо мог себе представить.

Хотя я и не был сжимающимся фиалком или кем-то, кто не мог уверенно справиться с проблемой самостоятельно, я привык к тому, что кто-то другой делится как хорошим, так и плохим, прежде чем я стал кем-то без партнера. Мне больше не с кем было смеяться, пока я смотрела вечерние ток-шоу, или держаться за руку, когда моя мама переживала кризис со здоровьем. Не было никого, кто мог бы поделиться миллионами восхитительных вещей, которые мой ребенок постоянно делал в течение дня. В то время как мои родители, брат и друзья были замечательными и поддерживающими меня, в конце концов, в один из самых печальных и страшных периодов моей жизни мне было некому удержать, потому что мое горе и мой страх проистекали из того факта, что я не больше был мой партнер, чтобы держать меня.

Быть новым родителем — это часто изолирующий опыт. Еще до того, как мой муж ушел из нашего дома, сидя на диване в 4 часа утра, качая мою болезненно набухшую грудь или кормя грудью, переодевая и раскачивая моего опьяняюще красивого и сладкого малыша в предрассветные часы, я чувствовала себя так, как будто я была в каком-то одиночном путешествии. отдельно от большинства дремлющих людей в моей части мира. После ухода мужа я больше не чувствовала себя изолированной — мне было невыносимо одиноко.

Я стал суперзвездой в общении.Я записал нас на уроки музыки для малышей и мам. Мы подружились на детской площадке. Я устраивал игровые встречи, которые, в конечном итоге, стали для моего сына столь же важными, как и для меня, чтобы общаться с другими мамами и нянями в моем районе.

Постепенно недели после ухода моего мужа превратились в месяцы и годы, а затем, что невозможно, каким-то образом превратились в более чем десятилетие. И чудесным образом я перестала считать, сколько времени прошло с того дня, когда мой мир изменился, потому что я сосредоточился на моем прекрасном (хотя и изнурительном) настоящем и будущем с моим прекрасным мальчиком.

Одна из самых сложных жизненных проблем — воспитание ребенка и маленького ребенка — в одиночку и хорошо справлялась с этим, научила меня, что я крутой, стойкий и непростой. И научиться отпускать и прощать ради всех, особенно моего ребенка, — это тоже то, на что я могу с гордостью оглядываться. И наблюдать, как мой сын делает то же самое — сосредотачивается на хороших вещах в жизни и ценит хорошее в себе и людях в своей жизни, а не плохое — это одна из самых важных вещей, которую я благодарен за то, что смог помочь осуществить это. .

Теперь, когда я смотрю на своего высокого подростка, который, как и его друзья, каким-то образом уравновешен, вежлив, счастлив и симпатичен молодым людям, кажется невозможным, чтобы вокруг нас было столько страданий, когда он был младенцем. Но в том-то и дело — была непреодолимая эмоциональная боль, но я сосредоточилась на том, что уже тогда знала, было драгоценным и мимолетным, а именно на времени с моим прекрасным ребенком. Если мне приходилось плакать, я делал это, когда он дремал в коляске на наших прогулках. Если я чувствовал стресс, я смотрел на его доверчивое лицо и знал, что мне нужно отложить его на время игр.И, пытаясь быть лучшим родителем, на который я мог бы, мой сын действительно помог мне исцелиться, дав мне что-то неизмеримо важное и замечательное, на что я могла бы обратить мое внимание.

Это окончательное клише — поговорка о том, что время лечит все раны. Отчасти это верно — я действительно исцелил. Я не такой, каким был раньше, но во многих отношениях я лучше и сильнее.